Чтение текста — задание №1 на устном собеседовании по русскому языку.
Пояснение к заданию №1 — чтение текста
Выразительное чтение должно правильно передавать содержание читаемого текста. Попробуйте сразу выделить микротемы текста — это поможет Вам и при выполнении задания №2.
Во время чтения обращайте внимание на знаки препинания, которые помогут Вам правильно передать интонации: выделять вопросы и побуждения.
Следите за тем, чтобы звуки и слова произносились чётко и грамотно.
Не забывайте о логическом ударении, которое приходится на слово или слова, несущие главную смысловую нагрузку.
Обращайте внимание на темп чтения. Он должен соответствовать ком-муникативной задаче, т.е. передавать замысел автора.
Старайтесь передать эмоциональную окрашенность текста, используя для этих целей соответствующую интонацию, громкость голоса.
Отведите на подготовку к этому заданию 1,5-2 минуты и не более 3-х минут на выразительное чтение текста.
Тексты для чтения на устном собеседовании по русскому
| Варианты текстов для чтения | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| #01 | #02 | #03 | #04 | #05 | #06 | #07 | #08 | #09 | #10 |
| #11 | #12 | #13 | #14 | #15 | #16 | #17 | #18 | #19 | #20 |
| #21 | #22 | #23 | #24 | #25 | #26 | #27 | #28 | #29 | #30 |
| #31 | #32 | #33 | #34 | #35 | #36 | #37 | #38 | #39 | #40 |
| #41 | #42 | #43 | #44 | #45 | #46 | #47 | #48 | #49 | #50 |
| #51 | #52 |
Вариант 1. Вам, конечно, знаком человек, изображённый на этой фотографии. Это Юрий Алексеевич Гагарин (1934–1968) – первый космонавт.
Выразительно прочитайте текст о Юрии Алексеевиче Гагарине вслух.
Кандидаты в первый отряд космонавтов набирались среди военных лётчиков-истребителей по решению Сергея Павловича Королёва, считавшего, что именно эти лётчики уже имеют опыт перегрузок, стрессовых ситуаций и перепадов давления. Их было 20 молодых лётчиков, которых готовили к первому полёту в космос. Юрий Гагарин был одним из них.
Когда началась подготовка, никто не мог даже предположить, кому из них предстоит открыть дорогу к звёздам. Надёжный, сильный и доброжелательный, Юрий никому не завидовал, никого не считал лучше или хуже себя. Он легко брал на себя инициативу, работал упорно и с удовольствием.
12 апреля 1961 года в 9 часов 7 минут по московскому времени с космодрома Байконỳр стартовал космический корабль «Восток» с пилотом-космонавтом Юрием Алексеевичем Гагариным на борту. Вскоре весь мир увидел кадры кинохроники, ставшие историей: подготовка к полёту, спокойное и сосредоточенное лицо Юрия Гагарина перед шагом в неизвестность, его знаменитое «Поехали!».
Смелость и бесстрашие простого русского парня с широкой улыбкой покорили всё человечество. Продолжительность полёта Гагарина равнялась 108 минутам. Всего 108 минут. Но не количество минут определяет вклад в историю освоения космоса. Юрий Гагарин был первым и останется им навсегда!
Вариант 2. Выразительно прочитайте текст вслух.
Война застала его под Минском. Уже 23 июня Михаил Девятаев участвовал в воздушном бою. 24 июня он сбил вражеский самолет. А еще через день сам попал под огонь «Мессершмитта» и выпрыгнул с парашютом из горящего «ишака» (истребителя «И-16»). Не прояви он находчивость, война и жизнь окончились бы для него в этом бою под Минском — «Мессершмитт» развернулся расстрелять летчика. Михаил стянул стропы и быстро понесся к земле. В ста метрах он дал парашюту раскрыться и спасся. Потом он еще не один раз покидал горящие самолеты. К лету 44-го года он сбил девять вражеских самолетов. Пять раз сбивали его. У него были прострелены рука и нога. К 1944 году летчик Девятаев был награжден тремя боевыми орденами. Но в историю Великой Отечественной войны своё имя Михаил Девятаев навечно вписал, совершив побег из немецкого плена на вражеском самолёте.
Двухмоторный тяжёлый бомбардировщик взлетел на глазах у изумлённых немцев на секретной базе Пенемюнде. Через два часа приземлился на вспаханном поле за линией фронта. Подбежавшие к самолёту солдаты увидели десять скелетов в полосатой одежде, бежавших из плена. В 1957 году история этого дерзкого, почти фантастического побега стала достоянием больших газет. Главное ее лицо — летчик Михаил Петрович Девятаев был удостоен звания Героя Советского Союза.
(197 слов)
Вариант 3. Выразительно прочитайте текст вслух.
Ростов Великий — самый древний город в Северо-Восточной Руси. Только два города Древней Руси были удостоены почетного звания «Великий»: Новгород и Ростов Ярославский (Ростов Великий). При князе Юрии Долгоруком Ростово-Суздальское княжество прекратило платить дань Киеву, стало одним из сильнейших в Европе, именно тогда Ростов и получил название Великого.
С XVIII в. Ростов стал крупным торгово-ярмарочным центром. В XIX в. Ростовская ярмарка была третьей в России по объемам торговли — после Нижегородской и Ирбитской.
Современный Ростов Великий — это уникальный историко-архитектурный заповедник, удивительный город, существующий уже более одиннадцати столетий. Кроме величественного Кремля, монастырских ансамблей и храмов в Ростове сохранилось немало интереснейших памятников культового и гражданского зодчества. Архитектурные памятники Ростова Великого продолжают свою жизнь в современном городе, наполненном новой жизнью, незримо связанные с сегодняшним днем. Они — молчаливые свидетели прошлого и настоящего, и ростовцы бережно и трепетно заботятся об их сохранении.
Славен Ростов и своими художественными ремеслами. Ростовскую финифть — уникальный народный промысел, традиционно существующий только в Ростове — ценят и знают не только в нашей стране, но и за рубежом.
В 1970 Ростов объявлен городом-заповедником.
(По материалам http://arhe62.livejournal.com/651.html)
(172 слова)
Вариант 4. Выразительно прочитайте текст вслух.
Достоевский загадочно обронил однажды: «Мир спасет красота». Что это? Мне долго казалось — просто фраза. Как бы это возможно? Когда в кровожадной истории, кого и от чего спасала красота? Облагораживала, возвышала — да, но кого спасла?
Я думаю, что мировой литературе под силу в эти тревожные часы человечества помочь ему верно узнать самого себя вопреки тому, что внушается пристрастными людьми и партиями…
Скажут нам: что ж может литература против безжалостного натиска открытого насилия?
И простой шаг простого мужественного человека: не участвовать во лжи, не поддерживать ложных действий! Пусть это приходит в мир и даже царит в мире — но не через меня. Писателям же и художникам доступно больше: победить ложь! Против многого в мире может выстоять ложь — но только не против искусства.
…Это старое триединство Истины, Добра и Красоты — не просто парадная обветшалая формула… Если вершины этих трех дерев сходятся, как утверждали исследователи, но слишком явные, слишком прямые поросли Истины и Добра задавлены, срублены, не пропускаются, — то может быть причудливые, непредсказуемые, неожидаемые поросли Красоты пробьются и взовьются в то же самое место, и так выполнят работу за всех трех?
И тогда не обмолвкою, но пророчеством написано у Достоевского: «Мир спасет красота»?
(Александр Солженицын. По материалам Нобелевской лекции по литературе, 1972 г.)
(194 слова)
Вариант 5. Выразительно прочитайте текст вслух.
Книги Пушкин любил с детства. По словам его младшего брата, он, еще будучи мальчиком, проводил бессонные ночи, тайком забираясь в кабинет отца. И без разбора «пожирал» все книги, попадавшиеся ему под руку.
Обладая необыкновенной памятью, Пушкин уже на одиннадцатом году великолепно знал французскую литературу. Девяти лет он читал «Илиаду» и «Одиссею». Своей начитанностью мальчик впоследствии поразил своих лицейских товарищей.
Большую любовь к книге Пушкин сохранил до конца своих дней. Находясь в изгнании, поэт часто обращался к друзьям с просьбой прислать ему ту или иную книгу. Почти с каждой почтой он получал книжные посылки.
Уезжая в путешествия, Пушкин всегда брал с собой книгу. К книгам поэт относился очень бережно. В одном из писем с дороги поэт писал, что он очень сердит и расстроен, так как книги, взятые им в дорогу, в сундуке перебились и перетерлись.
После дуэли Пушкин лежал в кабинете, окруженный книгами своей библиотеки. Рядом с кабинетом, в гостиной, собрались его близкие друзья. С ними поэт трогательно и взволнованно простился. Состояние его ухудшилось. Он попросил привести детей и простился с ними. Потом он окинул угасавшим взглядом книжные полки и тихо промолвил: «Прощайте, друзья!»
(по А. Гессену)
(183 слова)
Вариант 6. Выразительно прочитайте текст вслух.
В глубине заповедника, на берегу реки Чистой, под скалою, в густых зарослях чернеется сруб. Он почти сгнил. Много лет прошло с того дня, когда его здесь срубили солдаты, насмерть вставшие на пути фашистских захватчиков, рвавшихся через Главный кавказский хребет к Черному морю. Может, это был штабной блиндаж? — кто теперь скажет? Да и неважно это. Главное в том, что сруб этот живо напоминает о суровых и крайне тяжких месяцах героической обороны Кавказа. Он как памятник, хранимый не людьми — природой, так как мало кому известно это место. Здесь нет мрамора и гранита, нет бронзы, не пылают здесь прозрачные в солнечном свете факелы Вечного огня. Скреплённый цементом дикий камень с привинченной металлической доской, или сваренная из листовой стали тумба, увенчанная стальной звездой, простые, идущие из глубины вечно тоскующего сердца слова бесконечной благодарности ныне живущих тем, кто осенью 1942 года в этих скалах и долинах положили свои жизни на алтарь Отечества — вот какие обелиски стоят в горах.
И если тебе, мой читатель, посчастливится побывать когда-нибудь в Кавказском заповеднике и пройти по тропе, обочь которой стоит такой обелиск, низко поклонись памяти защитников нашей Родины…
(по В. Молчанову)
(179 слов)
Вариант 7. Выразительно прочитайте текст вслух.
13 февраля 1934 г. весь мир узнал о трагедии в Ледовитом океане. Тогда пароход «Челюскин», следовавший из Мурманска во Владивосток, оказался в ледовом плену, вовлечен в дрейф. Восьмиметровый ледяной вал медленно двигался на пароход, судно трещало, ему грозила неминуемая гибель. По приказу О.Ю. Шмидта 104 человека вынуждены были в условиях полярной ночи покинуть судно и оказались на дрейфующем льду. Пессимисты предсказывали их неминуемую гибель. В мировой практике еще не было случая спасения такого количества людей, оказавшихся на дрейфующих льдах Ледовитого океана. Оптимисты надеялись на благополучный исход и на фантастическое спасение участников ледовой эпопеи. 13 апреля — ровно через два месяца после гибели корабля — спасение было завершено.
За 75 лет, прошедших после гибели парохода «Челюскин» и спасения всех оказавшихся на льду людей, в печати появились десятки статей, легенд, фантастических и псевдонаучных публикаций, посвященных подготовке и ходу выполнения этого необычного по тем временам рейса. Одни обвиняют правительство страны, О.Ю. Шмидта, В.И. Воронина в авантюризме, некомпетентности, легкомыслии, непродуманных решениях, приведших к гибели судна. Другие восторгаются мужеством и героизмом людей, оказавшихся в экстремальных условиях, и летчиков, принимавших участие в спасательной операции.
(по материалам интернета)
(176 слов)
Вариант 8. Выразительно прочитайте текст вслух.
В.И. Даль был искателем и собирателем слов. Сам образ жизни — постоянные переезды с места на место, встречи с разными людьми — помогал ему стать собирателем слов. «Жадно хватая на лету родные речи, слова и обороты, когда они срывались с языка в простой беседе…записывал их, без всякой иной цели и намеренья, как для памяти, для изучения языка, потому что они мне нравились», — говорил В.И. Даль.
Интерес к русскому языку, русскому быту, фольклору появился у Даля в юности. Ещё учась в Морском корпусе, он составил свой первый словарь, в который вошли 34 слова кадетского жаргона. А в 1819 году 18-летний мичман, направляясь к месту своей службы на Черноморский флот, записал первое заинтересовавшее его слово «замолаживать», которое услышал от ямщика, что значило в новгородских краях «пасмурнеть, заволакиваться тучками, говоря о небе, клониться к ненастью». Оно-то и положило начало главному труду всей жизни В.И. Даля — «Толковому словарю живого великорусского языка», которому он отдал более полувека, собрав 200000 слов. Печатался в журналах «Современник», «Отечественные записки», «Москвитянин».
Владимир Иванович Даль был награжден Ломоносовской премией, а в 1863 году удостоен высокого звания почётного академика Петербургской Академии Наук.
(179 слов)
Вариант 9. Выразительно прочитайте текст вслух.
Ломоносов. При этом слове вспоминаем о человеке в белом завитом парике, румяного и полнолицего. Мы привыкли к такому образу, что иного Ломоносова не представляем. А ведь был и без парика. В маленьком музее, в деревне Ломоносово, долго стоишь именно перед этим портретом: большелобый лысеющий человек. В этом лице легче увидеть русского парня, проживающего на краю деревянной России. Деревянные избы, деревянная посуда, прялки. Рыбацкие сети, светец для лучины. И не нужно много воображения, чтобы представить идущего с веслом парня по имени Михаил.
В деревенском музее собраны свидетельства всех деяний Ломоносова. Он был первым нашим поэтом и первым физиком. Был знатоком русского языка, химиком, астрономом, художником. Ему принадлежат большие труды по географии, философии. Книга Ломоносова «Древняя русская история» была первым учебником и первым печатным изданием. Он первый указал на возможность пройти на восток северными морями. Во время наблюдения за Венерой он предположил наличие атмосферы.
Ломоносов был одним из великих учёных. В Москве есть университет имени Ломоносова. За своё стремление к познанию невиданного ему были присуждены две золотые медали. Именем Ломоносова названы город, течение, горный хребет, подводный хребет и возвышенность. Ломоносов был верным и преданным сыном России. Он был великим гражданином Отечества.
(по В. Пескову)
(191 слово)
Вариант 10. Выразительно прочитайте текст вслух.
Что такое Кижи?
Две многоглавые церкви, отделенные одна от другой колокольней. Все из дерева. Двадцать две главы Преображенского собора.
Здесь, берега во тьме раскинув,
Спит озеро, глаза смежив.
Напевною загадкой линий,
Как чудо светлое России,
В Онеге плавают Кижи.
Юрий Адрианов
Множество, множество куполов, покрытых лемехами — резными пластинками из осины, что, переливаясь на солнце, кажутся золотыми. Над куполами вьются чайки, и вместе с белокрылыми птицами все здание устремляется вверх, в заоблачные выси.
Преображенская церковь — памятник русской воинской славы. Она была построена в 1714 году, когда в Северной войне боевое счастье стало служить войскам Петра. Шведские захватчики постоянно опустошали озерный Русский Север. Избавление от всегдашней угрозы набегов было радостным событием для местного населения. Ликующий облик Преображенской церкви явился «эхом русского народа», воплотившимся в архитектуре. Впечатление усиливает и высота здания, составляющая около сорока метров.
Здесь нет фресок, простые бревенчатые стены создают ощущение домашнего покоя. Место фрески в деревянном храме занимали иконы. Творения здешних художников простонародны, бесхитростны, голосисты по своим краскам.
Кижи — это величавая поступь петровских ратников.
Кижи — завещание потомкам, наказ любить свою страну.
Кижи — это бессмертная Древняя Русь, художественное прошлое, живущее в настоящем.
(по Е.И. Осетрову)
(181 слово)
Вариант 11. Выразительно прочитайте текст вслух.
В ожерелье народных ремесел современная Хохлома — наш драгоценный бриллиант. Вы приходите на выставку, и первое, что бросается в глаза, — бочонок, чашка и поставец, ярко украшенные золотом и киноварью. Вы берете бочонок, такой массивный и тяжелый с виду, и рука вдруг чувствует, что он совсем легок. Ну, конечно, не как пух — ведь бочонок сделан из дерева, но тяжести ожидаешь потому, что он похож на металлический. На нем незатейливые золотистые узоры «травкой», «ягодкой», «листочками».
Знаменитое хохломское «золото» и орнамент «травка» возникли на основе уже существовавших многовековых художественных традиций.
Золото всегда было олицетворением счастливой, богатой жизни, довольства, красоты и чистоты. В народе говорили: «золото не горит, а чудеса творит»…
Крестьянин собирал свадебный пир. Бедна была домашняя деревенская обстановка! Подумайте, как приятно было в семье хлебопашца поставить на стол отливающую золотом посуду, украшенную гроздьями рябины, травным орнаментом.
На реке Унже в Макарьеве устраивалась всероссийская ярмарка. На нее везли деревянные изделия из заволжских лесов: лопаты, лотки, совки, ложки, чашки, корыта, ведра, блюда, миски, дуги. Отсюда пошла слава местных изделий. Отсюда их отправляли не только по всей Руси, но и грузили этим ходовым товаром волжские суда, чтобы отправить его в Среднюю Азию и в далекую Персию.
(по Е.И. Осетрову)
(190 слов)
Вариант 12. Выразительно прочитайте текст вслух.
К нам во Владимир постоянно приезжали экспедиции археологов, художники, реставраторы, историки, просто любители путешествий. Людей интересовало разное, но все — непременно! — желали увидеть фрески Андрея Рублева, гениального русского художника пятнадцатого века. Его живопись, расчищенная реставраторами на стенах Успенского собора, — часть истории самого Отечества нашего. Без него нет Древней Руси, как нет ее без Московского Кремля, храма Василия Блаженного, Куликова поля.
Когда я гляжу на трубящего ангела, написанного на западной арке продольной части храма, когда думаю об этом прекрасном образе, рожденном чувством гармонии, ясностью духа, плавной чистотой линий и красок, то невольно воспринимаю встречу с чудом искусства как встречу с самим творцом художественного совершенства. Рублевский ангел — возвышенная мечта об идеальном человеке, позволяющая глубоко заглянуть в народную душу, понять мироощущение и духовное богатство наших далеких соотечественников.
Что же давало великому иконнику силы для изображения в своих творениях героев одухотворенных, чьи черты исполнены покоя, чьи ясные взоры устремлены в необозримую даль?
Ненависти и отчаянию Андрей Рублев противопоставлял любовь, добро, дружеское согласие. Когда всматриваешься в группу «праведных жен», идущих в рай, нарисованную на южном столпе, то особенно глубоко ощущаешь замысел изографа, верившего в то, что зло исчезнет, уступив в мире место добру.
(по Е.И. Осетрову)
(187 слов)
Вариант 13. Выразительно прочитайте текст вслух.
Теперь уже никто не считает сверхъестественным и необъяснимым тот факт, что с начала христианства и до монголо-татарского нашествия Киевская Русь была страной высокой и прекрасной письменной культуры. Введение христианства и приобщение её к византийской книжности установило преемственность двух письменных культур. Это сильно преумножило интерес восточных славян к книге и способствовало распространению письменности ещё на заре её цивилизации.
Не без основания предполагают, что грамотность была у нас воспринята в течение самого короткого времени и беспрепятственно развивалась на первых порах. Ничто не преграждало народу путь к грамоте, и наши прародители быстро овладели сравнительно высоким уровнем письма. Это подтверждается сохранившимися надписями на деревянных предметах, например на прялках, на причудливых гребнях для расчёсывания льна, на неприхотливой глиняной посуде, на различных деревяшках, не пригодных для экспонирования.
Наука недаром придаёт огромное значение изучению старинных предметов. Без преувеличения можно сказать, что археологические находки превзошли все ожидания учёных, приоткрыв картины живой древности. В небезызвестных раскопках под Новгородом, которые велись в продолжение десяти лет, были найдены сверхинтересные грамоты на бересте. Это беспрецедентное открытие в археологии: в них запечатлена оригинальная предыстория русской книги.
(по И. Голуб.)
(169 слов.)
Вариант 14. Выразительно прочитайте текст вслух.
Жизнь древних греков невозможно представить себе без театральных представлений, их любимого зрелища. Известно, что древние греки очень любили виноград и после его сбора устраивали праздник в честь бога вино-града Диониса. Такие представления назывались трагедиями.
Простым людям всегда было интересно знать, как живут богатые. Драматург Софокл начал писать пьесы про царей, и сразу стало ясно: цари и те часто плачут и личная жизнь у них небезопасна и отнюдь не проста. А для того чтобы придать повествованию занимательности, Софокл решил привлечь актеров, которые смогли бы сыграть его произведения, — так появился театр.
Вначале поклонники искусства были очень недовольны: действие ви-дели только те, кто сидел в первом ряду, и, поскольку билеты тогда еще не были предусмотрены, лучшие места занимали самые сильные и рослые. Тогда эллины решили устранить это неравноправие и построили амфитеатр, где каждый следующий ряд был выше предыдущего, и всё, что происходило на сцене, стало видно всем пришедшим на представление.
Обычно театральные представления начинались утром, а заканчивались с заходом солнца. В один день ставили и трагедию, и драму, и комедию. Театральные зрелища были особенно любимы эллинами. Социальные, этические, политические проблемы, вопросы воспитания, глубокая обрисовка героических характеров, тема высокого гражданского самосознания составляют жизнеутверждающую основу древнегреческого театра.
(192 слова)
Вариант 15. Выразительно прочитайте текст вслух.
Древние греки придумали Олимпийские игры, пока вели одну из своих нескончаемых войн. Основных причин было две: во-первых, во время баталий солдатам и офицерам некогда было заниматься спортом, а ведь эллины (так называли себя древние греки) стремились тренироваться всё время, не занятое упражнениями в философии; во-вторых, воинам хотелось поскорее вернуться домой, а отпуск на войне не предоставлялся. Было ясно, что войска нуждались в перемирии и что единственной возможностью его объявить могли стать Олимпийские игры, ведь непременное условие Олимпиады — прекращение войны.
За множество веков Олимпиада преодолела не одно препятствие. Сейчас это одно из крупнейших и захватывающих событий в мире, во время которого по-прежнему стараются прекратить все военные конфликты.
Спортивное движение не угасло, а возродилось с новыми силами и стремлениями к высоким идеалам. Священный огонь вспыхивает практически в каждом сердце, а девиз Олимпиады «Быстрее, Выше, Сильнее!» звучит на любой спортивной арене. Олимпийская клятва призвана провозгласить важность спортивной борьбы и ее духа. Она символизирует справедливость и доверие, которые должны отличать атмосферу олимпиады. Хотелось бы, чтобы олимпийские принципы не приносились в угоду политическим играм и интригам.
(171 слово)
Вариант 16. Выразительно прочитайте текст вслух.
Петербургское здание Адмиралтейства является одним из самых узнаваемых символов города. Оно было построено при Петре I и с тех пор ис-пользовалось в качестве места расположения коллегий, министерств и других государственных учреждений. Важность, которую здание Адмиралтейства представляет для города, подчеркивает тот факт, что оно было возведено сразу после основания новой столицы. Петр I лично занимался разработкой плана и чертежа верфи, необходимой для постройки и стоянки кораблей.
Этот один из красивейших памятников Северной столицы был построен знаменитым русским архитектором Захаровым Андреяном Дмитриевичем. При проектировании известной крепости Захаров учитывал многовековую русскую архитектурную историю. Андреян Дмитриевич хотел подчеркнуть величественность крепости, протяженность которой составляет 407 метров. У крепости нет высоких угловых башен, но она выглядит величественно, и занимает центральное положение в городе.
Русские крепости всегда строились в свободном стиле, но Адмиралтейство выполнено в традициях знаменитого стиля ампир. У фасада здания есть два крыла, которые симметрично расположены к двум сторонам башни.
Адмиралтейство не выглядит устрашающе, напротив, в нем ощущается спокойствие, величество и непобедимая сила произведений русской архитектуры. В обоих крыльях фасада чередуются ритмические рисунки и четкие объемы с величественными колоннадами и арочными пролетами. Во главе всей архитектурной композиции находится золотой шпиль.
(185 слов)
Вариант 17. Выразительно прочитайте текст вслух.
Иногда люди спрашивают себя или других, чем мы отличаемся от животных? Часто можно услышать ответ — у людей есть память. Что же такое эта память?
Память — это важная способность людей удерживать в своём мозге свои мысли, переживания, ощущения, действия, при этом за необходимостью обращаться к ним снова и снова, то есть пользоваться своим прошлым с пользой для будущего и настоящего.
Кажется, что это какой-то сложный механизм, а на самом деле мы неосознанно используем его очень часто. Именно благодаря этому мы способны предугадывать и планировать будущее.
В психологии считается, что взрослый человек в состоянии зaпомнить от двaдцaти тысяч слов до стa. Однако, существуют люди, которые обладают феноменaльной пaмятью. Например, Алексaндр Мaкедонский, который помнил именa абсолютно всех своих воинов. Или академик Абрам Иоффе, который нaизусть знaл всю тaблицу логaрифмов. Великому Моцaрту достaточно было один раз прослушать музыкaльное произведение, чтобы потом исполнить его самому и зaписaть нa бумaге.
Невероятным кажется способность человека, который всю жизнь считал, что он aбсолютно неспособен к иностранным языкaм, а попaв в чужую страну, в экстремальную ситуaцию, быстро и легко выучивaет чужой язык.
Способность к зaпоминaнию во многом зaвисит от тренируемости. И чтобы развить память, нужно ее тренировать.
(188 слов)
Вариант 18. Выразительно прочитайте текст вслух.
Много лет тому назад в Италии в семье музыканта родился мальчик, которого назвали Галилео Галилей.
Семнадцатилетним юношей Галилео по совету отца поступил в университет и занялся изучением медицины. Однако эта наука не увлекла молодого человека. Его интересовали исследования в области техники, поэтому юноша оставил учебу в университете и стал штудировать труды древних греков — Евклида, Архимеда, Платона, Аполлония и особенно углублённо постигал точные науки: математику, физику и астрономию.
Галилей сделал ряд важных открытий. Он исследовал и обосновал, как находить центр тяжести тел разнообразной формы, открыл законы падения тел, изобрел особые весы для измерения плотности тел. Галилей своими руками построил зрительную трубу и первым использовал ее для наблюдений за небесными светилами. С ее помощью он обнаружил пятна на Солнце, горы на Луне, увидел фазы планеты Венеры, открыл четыре спутника Юпитера.
Астрономическими наблюдениями и выводами из них Галилей подтвердил учение Коперника о том, что Земля вращается и движется вокруг Солнца.
Перед судом инквизиции Галилея заставили отречься от своих идей. Однако инквизиторы не достигли самого главного: Галилей не признал себя виновным в ереси.
(По материалам «Детской энциклопедии»)
(169 слов)
Вариант 19. Выразительно прочитайте текст вслух.
Обычная шалость в детстве резко изменила жизнь Николая Полухина. В 11 лет он пошел гулять вместе с друзьями и получил сильный удар током, играя на железнодорожном мосту. Раны от того удара долго не заживали, а после этого у мальчика стало резко ухудшаться зрение. Врачи разводили руками, не зная, что делать. В итоге он получил инвалидность второй группы.
Родители поддерживали своего сына в спортивных начинаниях — он уехал из родного села Голышманово в Тюмень, поступил на физкультурный факультет Тюменского Госуниверситета.
Вскоре он всерьез занялся лыжами и тренеры посоветовали ему перейти на заочное отделение, поскольку предстоит много поездок, тренировочных сборов и выездов. Пять лет Николай пробивался в сборную России, живя в комнате отдыха цокольного помещения тренировочного клуба. Там не было окон — лишь одна дверь. Но это не мешало Полухину. Он получил два высших образования. Ну а на Паралимпийских играх в Ванкувере выиграл шесть медалей — одно «золото» и пять серебряных наград в лыжных гонках и биатлоне.
Силен тот, кто, не поддаваясь соблазнам, строит свою жизнь согласно собственному сценарию. Сильные духом люди не только себя могут преодолеть, но и стать примером для окружающих, помогая им поверить в себя и свою внутреннюю силу.
(187 слов)
Вариант 20. Выразительно прочитайте текст вслух.
Первая встреча Пушкина с Николаем I произошла в Москве, куда царь вызвал поэта из Михайловской ссылки. Это было через два месяца после расправы над декабристами, многие из которых были друзьями поэта. Пушкин знал, что в делах почти всех осуждённых декабристов находили его вольнолюбивые стихи, что стихи эти были широко рас-пространены в армии и что сам он у царя на подозрении. Когда Николай не добился от арестованных показаний о прямой связи с ними поэта, он приказал сжечь его «возмутительные» стихи.
Ещё в Михайловском Пушкин тщательно пересматривает свои бумаги и уничтожает наиболее опасные страницы драгоценных записок о выдающихся современниках, которые он вёл в продолжение пяти лет. Поэт боялся, что записи его могут многим повредить, а может, и умножить число жертв.
Царь спросил Пушкина, переменился ли за годы ссылки его образ мыслей и даёт ли он слово думать и действовать иначе. Поэт не мог, однако, сделаться другим и по-прежнему вёл себя свободно и независимо. Об этом говорит хотя бы стихотворение «Арион», в котором Пушкин провозглашает свою верность друзьям-декабристам: «Я гимны прежние пою…»
(Из книги А. Гессена «Набережная Мойки, 12»)
(169 слов)
Вариант 21. Выразительно прочитайте текст вслух.
Подводное плавание в ластах на задержке дыхания и с аквалангом — технически более сложный вид спорта, чем плавание классическое. Однако для непосвященных зрителей эта дисциплина не столь интересна визуально. Наверное, именно поэтому подводное плавание не входит в олимпийскую программу.
Только это обстоятельство и является причиной того, что о великих спортивных достижениях Шаварша Карапетяна помнят лишь специалисты.
А вот подвиг его за гранью возможного помнят многие. 16 сентября 1976 года у Шаварша Карапетяна была обычная тренировка на берегу Ереванского озера. Вместе с ним пробежку совершали его брат Камо и тренер Липарит Алмасакян. Буквально на их глазах с дороги в озеро слетел переполненный людьми троллейбус. В считанные секунды он ушел на дно. Шаварш принял решение молниеносно — он будет нырять.
Медики и спасатели, разбиравшие впоследствии ситуацию, пришли к выводу: то, что сделал Шаварш Карапетян, вряд ли смог бы сделать еще хоть один человек на свете. Его подвиг сродни подвигам Геракла или Супермена.
Даже если бы он спас одного, двух, трех человек, это было бы фантастикой, учитывая условия, в которых приходилось действовать. Шаварш Карапетян в буквальном смысле вернул с того света 20 (!!!) человек.
(179 слов)
Вариант 22. Выразительно прочитайте текст вслух.
Быть может, уже много тысяч лет назад, глядя на ночное небо, человек мечтал о полете к звездам. Наша страна в превращении этой мечты в реальность сыграла не последнюю роль.
Через 12 лет после окончания Великой Отечественной войны Советский Союз начал первым прокладывать путь человечества в космическое пространство. Этот подвиг совершили конструкторы, авиаторы, инженеры, рабочие…
3-го ноября 1957 года мы первыми запустили в космическое пространство живое существо — собаку Лайку. Потом — первый в мире искусственный спутник Солнца.
12 апреля 1961 года в Советском Союзе состоялся исторический полет первого человека Юрия Гагарина в космическое пространство.
Первым человеком, совершившим 18 марта 1965 года первый в истории выход в открытый космос, стал наш космонавт Алексей Леонов.
Первыми женщинами-космонавтами стали Валентина Терешкова и Светлана Савицкая.
В ноябре 1970 года советская межпланетная космическая станция «Луна-17» доставила на поверхность Луны автоматический самоходный аппарат «Луноход-1», который управлялся с земли.
Отрадно, что Россия продолжает оставаться одной из лидирующих держав в освоении космоса. Сегодня, благодаря достижениям исследователей космических технологий, новейших знаний космоса, современный человек может пользоваться мобильными телефонами, цифровым телевидением, может отслеживать передвижение по дорогам планеты, прогнозировать изменения погоды…
(178 слов)
Вариант 23. Выразительно прочитайте текст вслух.
Проблема мусорного загрязнения планеты стояла всегда — например, в Средние века в развитых странах Европы издавались специальные законы, запрещающие выливать на улицу нечистоты и прочие отходы жизнедеятельности человека.
В 20 веке, после того как была изобретена пластмасса и другие материалы, незаменимые в производстве буквально всего, что можно произвести, проблема мусорного загрязнения встала очень остро — дело в том, что пластмасса и другие синтетические материалы практически не разлагаются в земле, нанося колоссальный вред всему живому и неживому на сотни километров вокруг от мест организованных захоронений. Масла в огонь добавляет и тот факт, что производители различных товаров заботятся только о собственной прибыли, принуждая потребителя приобретать всё новые и новые товары, выкидывая старые на свалку, где они могут лежать десятилетиями и постепенно убивать всё живое вокруг.
В России в радиусе 10-20 километров от любого мегаполиса можно найти несколько десятков свалок, дым с которых иногда заволакивает весь город. Понимая, как вреден дым со свалок, муниципальные власти крупных городов принимают меры для уменьшения количества пластмассового мусора в городе и за его пределами, но, к сожалению, мусора за прошедшее столетие скопилось настолько много, что утилизировать или избавиться от него полностью практически невозможно.
(183 слова)
Вариант 24. Выразительно прочитайте текст вслух.
Экология души — это качественный уровень личного духовного развития каждого человека. Это и состояние нашей с вами души, истосковавшейся по красоте. Так же, как могучий дуб вырастает из маленького зёрнышка, в человеке развивается чувство добра, чуткости, милосердия из крохотного зародыша, заложенного в нас природой. Эти чувства должны быть правильно развиты, нуждаются в жёстком контроле. Ведь если поступки и помыслы будут чистыми, чистой будет и окружающая среда. А если будет грязной душа — будет грязной экология нашей планеты.
Думается, что сейчас будет более правильным сравнить уже самого человека с родителем, а природу с ребенком, который нуждается в защите и заботе. Природа нуждается и взывает к нашей помощи, чтобы моря и океаны были чистыми, леса радовали глаз своим зеленым нарядом, пески в пустыне оставались такими же золотыми, а небо всегда было голубым. Восстановление и сохранение экологии Земли нужно начинать с восстановления и сохранения экологии человеческой души. Литература формирует разум человека, его волю и психику, его чувства и человеческий сильный характер, а именно — формирует личность человека. Именно этим она и ценна для нас, людей. От экологии души человека зависит жизнь всего Человечества на Земле. Берегите свои Души!
Гуревич Л. Е., Паршикова И. И. Экология души — путь в будущее человечества [Текст] // Инновационные педагогические технологии: материалы Междунар. науч. конф. (г. Казань, октябрь 2014 г.). — Казань: Бук, 2014. — С. 156-159.
(182 слова)
Вариант 25. Выразительно прочитайте текст вслух.
Слово — тончайшее прикосновение к сердцу; оно может стать и нежным, благоуханным цветком, и живой водой, возвращающей веру в добро, и острым ножом, и раскалённым железом, и комьями грязи.
Слово оборачивается самыми неожиданными поступками даже тогда, когда его нет, а есть молчание. Там, где необходимо острое, прямое, честное слово, иногда мы видим позорное молчание. Это самый гнусный поступок — предательство. Бывает и наоборот: предательством становится слово, которое должно хранить тайну. Мудрое и доброе слово доставляет радость, глупое и злое, необдуманное и бестактное приносит беду. Словом можно убить и оживить, ранить и излечить, посеять сомнение и безнадёжность и одухотворить, рассеять сомнения и повергнуть в уныние, сотворить улыбки и вызвать слёзы, породить веру в человека и заронить неверие, вдохновить на труд и привести в оцепенение силы души. Злое, неудачное, бестактное, попросту глупое слово может оскорбить, огорчить, ошеломить, потрясти человека. Умей сообразить и почувствовать, когда человеку, с которым ты встречаешься, нужно, чтобы ты говорил, а когда ему крайне необходимо, чтобы ты молчал.
В. А. Сухомлинский «Слово о словах».
(157 слов)
Вариант 26. Выразительно прочитайте текст вслух.
Всякие мысли приходят иногда в голову. Например, мысль о том, что хорошо бы составить несколько новых словарей русского языка (кроме, конечно, уже существующих общих словарей).
В одном таком словаре можно, предположим, собрать слова, имеющие отношение к природе, в другом — хорошие и меткие местные слова, в третьем — слова людей разных профессий, в четвертом — мусорные и мертвые слова, всю канцелярщину и пошлость, засоряющие русский язык.
Этот последний словарь нужен для того, чтобы отучить людей от скудоумной и ломаной речи.
Мысль о том, чтобы собрать слова, имеющие отношение к природе, пришла мне в голову в тот день, когда на луговом озерце я услышал, как хрипловатая девочка перечисляла разные травы и цветы.
Словарь этот будет, конечно, толковым. Каждое слово должно быть объяснено, и после него следует помещать несколько отрывков из книг писателей, поэтов и ученых, имеющих научное или поэтическое касательство к этому слову.
Я понимал, что такой словарь нужно составить так, чтобы его можно было читать, как книгу. Тогда он давал бы представление как о нашей природе, так и о широких богатствах языка.
Конечно, эта работа была бы не под силу одному человеку. У него не хватило бы на нее всей жизни.
(по К. Паустовскому)
(191 слово)
Вариант 27. Выразительно прочитайте текст вслух.
Согласно толковому словарю, милосердие — это сострадательное отношение к человеку, готовность оказать бескорыстную помощь нуждающимся людям. Милосердие определяется характером человека и его воспитанием. Вот почему важно с младенчества вкладывать в сознание ребенка понимание того, что такое милосердие и сострадание.
Как известно, дети копируют поведение взрослых. Не только своих родителей, но и воспитателей, учителей, тренеров и других наставников. Та модель поведения, которую они встречают каждый день, обычно и становится основой их собственных отношений с людьми. Поэтому научить ребенка любить без примера сострадательного отношения к другим невозможно.
Для ребенка сострадание начинается с любви к животным. Уход за животными является примером бескорыстной заботы. И приучать к самостоятельному уходу за домашними любимцами нужно ребенка как можно раньше. Это поможет ему быстрее научиться проявлять сочувствие к ближним, а также жалость к раненым и брошенным животным. Если ребенок несет домой больных животных с улицы и пытается самостоятельно о них заботиться, не нужно его за это ругать. Для родителей это может быть не совсем приемлемо, но такой поступок означает, что ребенок растет добрым, сочувствующим человеком и понимает, что такое милосердие.
(172 слова)
Вариант 28. Выразительно прочитайте текст вслух.
Это единственный в стране музей о жизни и трагической судьбе простой русской женщины — Епистинии Федоровны Степановой, которая положила на алтарь Родины самое дорогое, что у нее было, — жизнь своих сыновей. Многодетная мать вырастила девять сыновей, и все они погибли на фронтах разных войн. Старшего Александра забрала у матери гражданская война, Федора убили японцы в 1939-м, остальные сыны погибли в Великую Отечественную.
В центральном экспозиционном зале каждому из сыновей отведена отдельная витрина, рассказывающая об их жизни и подвиге. Здесь же девять бюстов братьев Степановых, в центре — девять искореженных гильз — девять изломанных жизней, а над ними девять красных хрустальных колоколов — девять капелек крови на сердце матери.
А в четырех километрах от Тимашевска, в хуторе Ольховском, сохранен маленький домик, откуда мать провожала своих сыновей на фронт. В это окно смотрели ее полные надежды и страха глаза, к этой калитке подходил почтальон с «похоронками»… До конца жизни Епистиния Федоровна не уставала до боли в глазах вглядываться в даль дорог. Ждала сыновей. До последнего своего часа.
Гражданский подвиг Епистинии Степановой отмечен боевым орденом Отечественной войны первой степени, медалью материнства.
(179 слов)
Вариант 29. Выразительно прочитайте текст вслух.
«Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», — гласит народная мудрость. Выбор друзей может рассказать о человеке гораздо больше, чем он сам хотел бы о себе рассказать.
Встретились и подружились в царскосельском лицее два мальчика: Саша Пушкин и Ваня Пущин. Казалось, они были очень разными. Пушкин — порывист и вспыльчив, Пущин — уравновешен, упорен, рассудителен.
Но вот они выросли. Годы лицея остались позади. А верность лицей-ской дружбе Пущин и Пушкин смогли пронести до последнего вздоха.
К сосланному за вольнолюбивые стихи поэту в январе 1825 года в санях по снежной дороге приехал верный друг Иван Пущин. Не один десяток верст пришлось преодолеть Пущину, чтобы навестить опального друга в Михайловском.
После восстания декабристов Пущин был арестован. И в читинский острог дошло к нему послание друга. На листке, переданном ему женой декабриста Муравьёва, пушкинские строки, обращенные к нему, Пущину.
«Мой первый друг, мой друг бесценный!», — обращался Пушкин к Пущину в стихах, посланных в далёкие сибирские рудники…
Умение дружить — это дар и талант, ниспосланный свыше. Умение искренне порадоваться успехам другого человека, без малейшего оттенка зависти — это тоже большая редкость. Такие люди умеют дружить по-настоящему.
(182 слова)
Вариант 30. Выразительно прочитайте текст вслух.
Я стою на высоком берегу Волги и любуюсь ее прекрасными просторами. Свинцово-синяя вода впитала в себя синь небес; отлогие берега, на которых «раскиданы» величественные каменные храмы — сторожевые земли русской. Ведь когда-то по этим водам плавали разбойничьи струги Степана Разина, полчища иноземцев вторгались в эти исконно русские земли, устремляясь к сердцу страны — Волге. Сейчас она мощно несет свои величественные воды в Каспийское море.
Река — труженица, кормилица и рубеж, за который уже невозможно перейти, «не пустят» непрошеных гостей.
Сейчас Волга напряженно работает: перевозит грузы, освещает наши города и села, дает тепло в дома и электричество на предприятия. Всего не перечислишь, что дает — «дарит» Волга людям. Но разве мы любим ее только за то, что можем многое от нее взять? Ничем не измерить той красоты, которую она щедро разливает вокруг себя и всем без разбору. Вот «побежал» катерок, проплыл трехпалубный теплоход, многочисленные баржи снуют туда-сюда… Я могу бесконечно любоваться родной рекой; она все время разная: то тихая и кроткая в ярких бликах полуденного солнца, то суровая, в бурунах волн, а зимой — неузнаваемо пустынная, покрытая снегом, скрывающим тайну. Я буду еще не раз приходить сюда, и Волга не перестанет удивлять своей неповторимой красотой и силой.
(191 слово)
Вариант 31. Выразительно прочитайте текст вслух.
Трудно найти того, кто не слышал о Дмитрии Ивановиче Менделееве. Чаще всего эта фамилия ассоциируется с химией, хотя его область научной деятельности гораздо шире. Дмитрий Иванович был отличным педагогом, экономистом, геологом и приборостроителем. Этот неординарный ученый стал первым разработчиком стратостата. Немалый вклад Дмитрий Иванович внёс и в кораблестроение — результаты его работы очень пригодились при освоении Крайнего Севера.
Да, талант многогранен. Гений — тем более… Гений? Услышав однажды, как кто-то из его учеников произнес это вслух, Менделеев рассердился всерьез, замахал руками и крикнул сварливо: «Какой там гений! Трудился всю жизнь, вот и гений…»
Менделеев был одним из основателей Русского химического общества и неоднократно избирался его президентом. Был членом более 90 академий наук, научных обществ, университетов разных стран. Имя Менделеева носит химический элемент № 101 (менделевий), подводный горный хребет и кратер на обратной стороне Луны, ряд учебных заведений и научных институтов. В 1962 г. АН СССР учредила премию и Золотую медаль им. Менделеева за лучшие работы по химии и химической технологии, в 1964 г. имя Менделеева было занесено на доску почёта Бриджпортского университета в США наряду с именами Евклида, Архимеда, Н. Коперника, Г. Галилея, И. Ньютона, А. Лавуазье.
(186 слов)
Вариант 32. Выразительно прочитайте вслух текст о российском, советском инженере Влади́мире Григóрьевиче Шу́хове (1853–1939).
Владимир Григорьевич Шу́хов — инженер-механик, «универсальный гений». С детства он проявлял интерес к конструированию — самостоятельно устроил в саду фонтан и водяную мельницу.
По совету отца. Шухов поступил в Московское техническое училище. Окончив его, Владимир Шухов избрал практическую деятельность инженера. Шуховым был спроектирован и построен первый в России нефтепрово́д. Одновременно учёный создал резервуа́ры для хранения нефти. По сей день весь мир хранит нефть в ёмкостях, изобретённых Шуховым. Столкнувшись с проблемой переработки нефти, за 20 лет до массового производства автомобилей инженер изобрёл процесс кре́кинга — промышленного расщепления нефти на бензин и керосин.
Особый интерес у Шухова вызывали строительные конструкции из стали. По его проектам на железных дорогах России было построено более 500 стальных мостов. До сих пор по всей стране работают сооружения Шухова: мосты, башни, перекрытия в зданиях.
В 1922 году по проекту этого инженера в Москве была построена многоярусная радиобашня высотой 160 метров. Долгое время она была символом советского телевидения. Шуховская башня признана международными экспертами одним из высших достижений инженерного искусства. Она является визитной карточкой талантливого инженера.
Вариант 33. Выразительно прочитайте вслух текст о российском, советском физике, лауреате Нобелевской премии по физике Жоре́се Ива́новиче Алфёрове (1930−2019).
Жорес Иванович Алфёров — известный физик, лауреат Но́белевской премии по физике 2000 года, был нашим современником. Такое необычное имя сыну дали родители в честь популярного тогда французского политического деятеля.
Интерес к физике Жоресу Алфёрову привил школьный учитель. Он же порекомендовал юноше поступать в Ленинградский электротехнический институт. Жорес Иванович учился на факультете электронной техники. Окончив институт, Алфёров начал экспериментальное изучение полупроводников, кристаллических материалов.
За многие годы работы учёный добился огромных успехов. Его открытия привели к качественным изменениям в развитии всей электронной техники, произвели научную революцию. Полупроводники используются во всех микросхемах. Каждый житель планеты ежедневно пользуется научными разработками Жореса Алфёрова. Во всех мобильных телефонах, дисководах компьютеров, сканерах штрих-кодов, фарах автомобилей, светофорах, солнечных батареях, в оптиковолоко́нной связи используются полупроводники, созданные Алфёровым. Алфёров создал научную школу: среди его учеников 50 кандидатов наук, десятки докторов, 7 членов- корреспондентов РАН.
Работы учёного были оценены по заслугам международной и отечественной наукой. Алфёров награждён многими иностранными, советскими и российскими наградами. Жорес Иванович — был активным общественным деятелем. Он неоднократно избирался депутатом в Государственную Думу Российской Федерации, являлся президентом «Фонда поддержки образования и науки».
Вариант 34. Выразительно прочитайте вслух текст об известном российском полярном исследователе, организаторе первой российской экспедиции к Северному полюсу Гео́ргии Я́ковлевиче Седо́ве (1877–1914).
Будущий полярный исследователь Георгий Яковлевич Седов был капитаном на небольших судах. Но ему хотелось большего. Он мечтал участвовать в морских экспедициях и открывать новые земли.
Перейдя на службу в Главное гидрографи́ческое управление, Седов в 1902 году отправляется в экспедицию по изучению Северного Ледовитого океана, исследует воды и земли Арктики. Здесь у него появилась мечта о походе к Северному полюсу. Но правительство не поддержало проект, и экспедиция готовилась на пожертвования частных лиц. Был снаряжён корабль, набрана команда.
Плавание к Северному полюсу проходило в тяжёлых условиях: штормы, ранняя зима, нехватка продовольствия. Пришлось вставать на первую зимовку. Только через несколько месяцев экспедиция продолжилась. Вторая зимовка была ещё тяжелее: не было топлива, начались болезни. Седов принял решение пойти к Северному полюсу на собаках. В пути он заболел и умер. В его могилу положили флаг, предназначенный для установки на Северном полюсе. Исследователи не достигли цели, пройдя только 200 из 2000 километров санного пути, ведущего к Северному полюсу.
Георгий Яковлевич Седов навсегда вошёл в историю освоения Арктики. Материалы, собранные его экспедицией, оказались очень ценными и были впоследствии использованы исследователями. История экспедиции Седова была отражена в романе Вениами́на Каверина «Два капитана».
Вариант 35. Выразительно прочитайте вслух текст о первой в мире женщине-космонавте Валенти́не Влади́мировне Терешко́вой (родилась в 1937 году).
Валентина Владимировна Терешкова всегда мечтала о небе. Она занималась парашютным спортом, совершила около 100 прыжков.
Когда правительством Советского Союза было принято решение набрать женщин в отряд космонавтов, из тысячи претенденток отобрали пятерых. Женская группа проходила подготовку по той же программе, что и мужчины — центрифу́га, барока́мера, прыжки с парашютом, физическая подготовка. Для полёта в космос выбрали Валентину Терешкову.
Она поднялась на околоземную орбиту 16 июня 1963 года, став первой в мире женщиной-космонавтом. Терешкова провела в космосе почти трое суток, совершив 48 оборотов вокруг Земли и пролетев почти два миллиона километров. Полёт проходил непросто, но Валентина Владимировна доказала, что не только мужчины, но и женщины могут работать в космосе. По сей день она остаётся единственной в мире женщиной, отправившейся в космический полёт в одиночку, без помощников и напарников.
После полёта Терешкова осталась в отряде космонавтов, поступила в Военно-воздушную инженерную академию, окончила её, стала профессором, автором более 50 научных работ.
Валентина Терешкова — первая в истории Российской армии женщина-генерал. Её называли «мисс Вселенная», посвящали стихи и песни. Именем Терешковой названы улицы, школы, детские центры.
Вариант 36. Выразительно прочитайте вслух текст о талантливом педагоге и писателе Анто́не Семёновиче Мака́ренко (1888–1939).
Антон Семёнович Макаренко — талантливый педагог-новатор. В 1920– 1930 годах Макаренко получает бесценный педагогический опыт, руководя трудовой колонией, где содержались несовершеннолетние заключённые и беспризорники.
Макаренко относился к беспризорникам как к детям, попавшим в трудное положение. Не вспоминать прошлое, доверять человеку – так он строил свои отношения с ребятами. Главным принципом своей работы Макаренко считал воспитание в коллективе. Антон Семёнович утверждал, что человек должен найти своё место в обществе, приносить пользу людям. Залог успешного воспитания великий педагог видел в побуждении ученика проявлять свои лучшие качества. Главным методом всей педагогической системы Макаренко было высокое требование педагога к себе. Родители, воспитатели, учителя должны быть примером безукоризненного поведения для своих воспитанников.
Макаренко добился феномена́льных результатов. Труд и самоуправление делали чудеса. В колонии воспитывались люди трудолюбивые, стремящиеся к знаниям и культуре. Они стали хорошими специалистами в разных профессиях. Макаренко дал путёвку в жизнь 3 тысячам подростков. Его воспитанники и последователи прибавили ещё семь тысяч спасённых судеб.
О своей работе Макаренко написал книгу «Педагогическая поэма». Антона Семёновича по праву считают одним из самых великих педагогов, называют «отцом мировой педагогики».
Вариант 37. Выразительно прочитайте вслух текст о детском «докторе мира», хирурге Леони́де Миха́йловиче Роша́ле (родился в 1933 году).
На протяжении нескольких десятков лет доктор Леонид Михайлович Роша́ль лечит детей. Когда в 1988 году был полностью разрушен город Спита́к в Армении, Леонид Михайлович собрал бригаду врачей, которая лечила детей, вытащенных из-под завалов домов.
После событий в Армении доктор Рошаль организовал «бригады Рошаля» — команды детских врачей, готовых в любую минуты отправиться к месту стихийных бедствий и катастроф для спасения детей. Такие мобильные хирургические группы созданы в 33 регионах России. За почти тридцать лет деятельности «бригады Рошаля» провели множество сложнейших операций в разных странах. Они по праву пользуются уважением и авторитетом во всём мире.
В настоящее время Леонид Михайлович является директором Московского НИИ неотложной детской хирургии и травматологии. Леонид Михайлович не только талантливый врач и отличный организатор, но и очень мужественный человек. Он вёл переговоры с террористами, добиваясь освобождения заложников, проносил заложникам медикаменты и воду.
Леонид Михайлович Рошаль по-прежнему остается практикующим врачом, продолжает обучать новое поколение специалистов и ведёт широкую общественную работу. Леонида Михайловича называют детским «доктором мира». О подвигах врача рассказывает документальный фильм «Я ничего не боюсь».
Вариант 38. Выразительно прочитайте вслух текст об адмирале Па́вле Степа́новиче Нахи́мове (1802–1855).
Павел Степанович Нахимов родился в семье военного. В 15 лет в 1818 году он блестяще окончил Морской каде́тский корпус и получил звание ми́чмана. Так началась карьера знаменитого российского адмирала.
Павел Степанович имел огромную силу воли, был строг и требователен, но одновре́менно справедлив и внимателен к людям, безгранично смел, учил подчинённых на личном примере. Матросы любили адмирала. Павла Степановича называли «отцом матросов».
Адмирал Нахимов был отличным знатоком военно-морского дела. Зоркий глаз Нахимова всегда видел, как более эффективно проводить военные операции. Во время Крымской войны в середине 19 века, когда объединённые силы Турции, Англии и Франции осадили Севастополь, Нахимов возглавил оборону города. Ежедневно он обходил позиции и разговаривал с матросами и солдатами, вселяя в них волю к победе. Дважды был ранен, но оставался в строю. Третье ранение — в голову — оказалось смертельным. Вся Россия переживала смерть прославленного адмирала. В день его похорон корабли противника не сделали ни одного выстрела и на некоторых их них флаги были приспущены.
В память о Нахимове были учреждены орден и медаль, военно-морские училища для подростков гордо именуют себя «нахи́мовскими».
Вариант 39. Выразительно прочитайте вслух текст о российском полководце, герое Отечественной войны 1812 года, генерале Никола́е Никола́евиче Рае́вском (1771–1829).
Николай Раевский ещё в младенческом возрасте был записан в армию. Так тогда было принято. В возрасте 22 лет за воинскую доблесть и отличную службу он получил чин полковника.
Слава пришла к Раевскому во время войны с Наполеоном в 1812 году. Солдаты под командованием Раевского сдерживали наступление французов. В наиболее тяжёлый и, казалось, безвыходный момент боя генерал Раевский, взяв за руки своих двух сыновей, младшему из которых было всего 11 лет, пошёл с ними в атаку. Героизм генерала поднял солдат на битву, а фамилия Раевский после этого боя стала известна во всей армии.
Центром знаменитого Бородинского сражения был высокий холм, на котором расположилась батарея пушек Раевского. Практически все силы армии Наполеона обрушились на позицию. Ценой огромных усилий, с третьей попытки, французам удалось захватить холм. Почти все солдаты Раевского погибли. Теперь на этом месте возвышается главный монумент- памятник Бородинского поля.
Главнокома́ндующий Кутузов называл генерала «мой герой». Храбрость полководца воспел в своих стихах поэт Василий Жуковский. С Раевским дружил и оставил о нём восторженные отзывы Александр Пушкин.
Вариант 40. Выразительно прочитайте вслух текст о знаменитой лыжнице, четырёхкратной олимпийской чемпионке Раи́се Петро́вне Смета́ниной (родилась в 1952 году).
Раиса Петровна Сметанина — заслуженный мастер спорта по лыжным гонкам, облада́тельница более 20 высших наград на мировых чемпионатах и олимпиадах, многократная чемпионка СССР и мира.
На первых в своей спортивной жизни Олимпийских играх Раиса Сметанина всего секунду проиграла в гонке финской спортсменке. Секунду, которая оказалась на вес золота! Финка получила золотую медаль, Сметаниной досталась серебряная. Однако три дня спустя советская лыжница сумела взять реванш. Скорость Раисы Сметаниной на новой дистанции оказалась выше. Так завоевала она первую олимпийскую золотую медаль.
Раиса Сметанина — участница пяти Зимних Олимпийских игр, проводившихся с 1976 по 1992 годы, на которых она выиграла 4 золотые, 5 серебряных и 1 бронзовую медали. На своей пятой Олимпиаде золотой медали она была удостоена в 40 лет, что является рекордом долголетия среди лыжниц по сохранению уровня высшего спортивного мастерства. Сметанина — рекордсме́нка по числу наград среди женщин за всю историю зимних Олимпийских игр.
Оставив большой спорт, Раиса Сметанина стала тренером женской юношеской команды лыжниц. В 2014 году она зажигала огонь Олимпиады.
Вариант 41. Выразительно прочитайте вслух текст о путешественнике Никола́е Никола́евиче Миклу́хо-Макла́е (1846–1888).
Неутомимый путешественник, исследователь «диких» народов Николай Николаевич Миклухо-Маклай прошёл короткий, но яркий жизненный путь. Он посвятил свою жизнь изучению природы и народов, населяющих тропические страны и острова Тихого океана. Автор более 160 научных трудов, Николай Николаевич был в жизни романтиком, мечтателем, путешественником.
Более года прожил Миклухо-Маклай среди папуасов острова Новой Гвине́и. Добрыми делами, помощью и советами завоевал он их дружбу. Изучая жизнь островитян, близко узнав многих из них, учёный всё больше убеждался в способностях этих «первобытных» людей к умственному развитию. Миклухо-Маклай восхищался мастерством папуасов: их постройки, пиро́ги, утварь и оружие были сделаны каменным топором и осколками кремня и раковин.
Миклухо-Маклай был сторонником равенства людей, чем вступал в противоречие с популярными в 1850–1860 годах антропологи́ческими теориями, убеждающими в культурном неравенстве людей. Он считал, что белая, чёрная, жёлтая человеческие расы имеют одинаковые способности к культурному и экономическому развитию. Учёный представил убедительные доказательства, что папуасы ничем принципиально не отличаются от европейцев, и сделал вывод, что никаких «высших» и «низших» рас не существует.
Память о путешественнике осталась не только на карте — берег Макла́я, река Макла́я, но и в живом языке населения Новой Гвинеи: папуасы до сих пор говорят: «топор Макла́я», «арбуз Макла́я».
Вариант 42. Выразительно прочитайте вслух текст о выдающемся оперном певце Фёдоре Ива́новиче Шаля́пине (1873–1938).
Фёдор Иванович Шаляпин — великий российский певец, получивший мировое признание, актёр, обладающий огромным талантом, волей и трудолюбием. Он был наделён от природы прекрасным по тембру голосом — басом, который был богат разнообразными звуковыми оттенками.
С юношеских лет Фёдора Шаляпина влекло к искусству. Он пел в хоре, потом ему начали поручать небольшие роли в оперных спектаклях. Своим появлением на сцене Шаляпин внёс в оперное искусство полную гармонию между музыкальной и психологической характеристикой образа. До него это не удавалось ни одному оперному певцу. Первую сольную роль в опере «Евгений Онегин» Шаляпин исполнил в марте 1890 года.
Фёдор Иванович был не только великим певцом, но и великим актёром. Уже на репетициях он полностью перевоплощался в создаваемый им образ. Прекрасно владея искусством грима, он всегда гримировал себя сам. В опере
Шаляпин участвовал не только как артист, но и как режиссёр. В 1918–1921 годах Фёдор Иванович Шаляпин является художественным руководителем Мариинского театра. Шаляпин создал целую галерею гениальных образов оперного репертуа́ра: царь Борис Годунов, Иван Сусанин, царь Иван Грозный и другие. Фёдор Иванович Шаляпин оставил неизгладимый след в истории русской и мировой культуры.
Вариант 43. Выразительно прочитайте вслух текст о советском конструкторе, создателе первого в мире искусственного спутника Земли Глéбе Ю́рьевиче Макси́мове (1926–2001).
4 октября 1957 года люди всего мира вглядывались в ночное небо, а радиостанции передавали в эфир звуковой сигнал. В космос был успешно запущен первый искусственный спутник Земли — небольшой металлический шар с антеннами.
Запуск спутника принципиально изменил мир. За прошедшие с того дня годы в космос было отправлено более 6 тысяч спутников. Сегодня можно смотреть спутниковое телевидение, пользоваться спутниковой телефонной связью, найти любое место с помощью навигатора. Все это благодаря спутникам.
Конструктором первого спутника был советский учёный Глеб Юрьевич Максимов. Он разработал конструкцию аппарата и систему его ориенти́рования на орбите Земли. Это был лишь один из проектов Максимова. Учёный работал над проектами автоматических космических кораблей для исследования ближайших к Земле планет. Под его руководством были подготовлены аппараты серий «Луна» и «Венера». Особым проектом был межпланетный корабль, предназначавшийся для пилотируемого полёта к Марсу. Был разработан межпланетный корабль с ядерным двигателем, с посадочными модулями, оранжереями, искусственной гравитацией. Однако проект не был реализован, так как все силы были переключены на освоение Луны.
Глеб Юрьевич Максимов — выдающийся конструктор, один из пионеров мировой практической космонавтики.
Вариант 44. Выразительно прочитайте вслух текст об известном российском художнике Ива́не Ива́новиче Ши́шкине (1832–1898).
Иван Иванович Шишкин — художник, воспевший красоту русского леса. Современники называли его «царём леса». Вот несколько названий картин: «Сосновый бор», «Лесные дали», «Корабельная роща». Художник изучал природу, подолгу работал прямо в лесу. Именно поэтому на полотнах точно отражены все детали: особенности листвы, ветвей, стволов, корней разных пород деревьев, показаны неровности почвы, поросшие лесными травами, сухие листья, хворост, валежник. Любовно выписан каждый стебелёк и листочек. Картины художника наполнены глубоким чувством — любовью к родной земле. Они помогают зрителям ощутить подлинную красоту неброской русой природы.
Ивана Шишкина называют художником полудня: у него практически нет закатов и рассветов, везде царит яркий день, сияет солнечный свет, отсутствуют тени. Пейзажи настолько правдивы, что их можно сравнить с фотографиями.
Самая знаменитая картина «Утро в сосновом лесу» принадлежит не только перу Шишкина. Он нарисовал лес, а его друг художник Константин Сави́цкий оживил лесной пейзаж изображением семейства медведей. Когда картину решил купить коллекционер Третьяко́в, он потребовал, чтобы подпись второго автора с картины убрали.
Художник оставил богатое творческое наследие. Самая большая коллекция его картин, экспони́рующаяся в Третьяковской галерее, насчитывает более 80 работ.
Вариант 45. Выразительно прочитайте вслух текст об известной современной актрисе Чулпа́н Наи́левне Хама́товой (родилась в 1975 году).
В детстве Чулпа́н Хама́това о кино не мечтала, хотела заниматься «точными» науками и даже поступила в финансово-экономический институт, но быстро передумала и пошла учиться в театральное училище.
Актриса Хаматова выступает на сцене многих театров, снимается в кино. Она удостоена звания народной артистки России. Многие её роли, а их больше 50, стали «звёздными». В жизни же Чулпан «звездой» себя не ощущает. Случается, что по Москве актриса перемещается на роликовых коньках. В паре с фигуристом Романом Костомаровым Чулпан участвовала в проекте Первого канала «Ледниковый период» и стала его победительницей.
Чулпан Хаматова известна своей общественной деятельностью. В 2006 году вместе с актрисой Диной Ко́рзун Чулпан Хаматова организовала благотворительный фонд «Подари жизнь», который помогает детям, страдающим онкологи́ческими и онкогематологи́ческими заболеваниями (заболеваниями крови). Фонд собирает деньги на лечение, организует праздники, игры, концерты для детей, которые долгое время проводят в больнице.
В 2014 году в Сочи Хаматова была одной из тех, кто нёс флаг Олимпиады на церемонии открытия. Чулпан Хаматова — очень светлый и позитивный человек, неслучайно её имя по-татарски значит «звезда рассвета».
Вариант 46. Выразительно прочитайте вслух текст о Екатери́не Ива́новне Трубецко́й (1800–1854), жене декабриста, которая последовала за ним в Сибирь.
Екатерина Ивановна Трубецкая принадлежала к богатому и знатному роду. Дворец её родителей в Петербурге блистал изысканной красотой и роскошью убранства. Детство и юность Екатерины Ивановны протекали счастливо и безоблачно. Счастливым оказался и её брак с князем Сергеем Петровичем Трубецки́м, героем войны 1812 года.
Екатерина Трубецкая была одной из жён декабристов, догадывавшихся о противоправи́тельственной деятельности своих мужей. После подавления восстания на Сена́тской площади Сергей Петрович Трубецкой, как руководитель восстания, был осуждён и приговорён к каторге.
Княгиня Трубецкая была первой из жён декабристов, которая последовала за мужем в Сибирь. Преодолев более 6 тысяч километров тяжелейшего пути, она прибыла в Иркутск. Генерал-губернатор Иркутска несколько месяцев уговорами и угрозами пытался вернуть Трубецкую обратно в Петербург. Тщетно. Чтобы разделить судьбу мужа, Екатерина Ивановна отреклась от гражданских прав и дворянского титула и была готова идти к мужу в одной связке с преступниками. Всю оставшуюся жизнь княгиня Трубецкая вместе с мужем провела в Сибири.
Княгиня Трубецкая стала одной из героинь поэмы Некрасова «Русские женщины». Эта женщина твёрдостью характера, волей проложила дорогу в Сибирь другим жёнам декабристов. Её жизнь стала яркой страницей отечественной истории.
Вариант 47. Выразительно прочитайте вслух текст о юной советской художнице Наде Ру́шевой (1952–1969).
Надя Ру́шева — художница, прожившая всего 17 лет, но оставившая после себя огромное наследие — около 12 тысяч рисунков. Ещё при жизни её называли гением!
Рушева росла обычной московской девочкой. Её никто не обучал рисованию. Рисовала Надя необыкновенно быстро: она умела моментально передать в рисунке то, что хотела. Так, за один вечер, за время, пока отец читал вслух её любимую «Сказку о царе Салтане» Пушкина, Надя нарисовала 36 иллюстраций к сказке.
Надя Рушева любила иллюстрировать художественные произведения. Среди её работ — иллюстрации к мифам Древней Греции, произведениям Александра Пушкина, Льва Толстого, Михаила Булгакова. Всего Надей были проиллюстрированы произведения около 50 авторов. Глядя на её рисунки, кажется, что она рисовала легко и естественно. Рисунки Нади рождались без эски́зов, она всегда рисовала сразу, набело и никогда не пользовалась ластиком. Рисунки девушки любили во многих странах. На её выставку в Музее Пушкина стояли многочасовые очереди.
Жизнь Нади Рушевой трагически оборвалась в 17 лет. В истории она осталась взрослым ребёнком. В точности как её любимый персонаж — Маленький Принц.
Вариант 48. Выразительно прочитайте вслух текст о знаменитом российском художнике и архитекторе Ви́кторе Миха́йловиче Васнецо́ве (1848–1926).
Виктор Михайлович Васнецов — один из самых великих русских художников XIX века. Его называли «истинным богатырём русской живописи», так как он первым среди живописцев обратился к былинным и сказочным сюжетам. Картины: «Алёнушка», «Богатыри», «Иван-Царевич на Сером Волке» — широко известны среди многих поколений людей.
Вершиной творчества художника считается картина «Богатыри», над которой он работал с перерывами около 20 лет! Тут изображены три былинных защитника Древней Руси: Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович. Важно отметить, что натурщики, позировавшие мастеру для этой картины, были крестьяне, а облачены́ они были в костюмы, взятые напрокат из Исторического музея, это была одежда настоящих русских воинов!
Васнецов был одним из первых мастеров русской живописи, кто работал в разнообразных областях искусства. Он писал портреты, создавал проекты архитектурных сооружений, эскизы декораций и костюмов к спектаклям, расписывал соборы. По рисункам Васнецова сооружён фасад Третьяковской галереи в Москве.
В картинах Васнецова воплощена, правда о народе, выражена любовь к русскому человеку и вера в самые лучшие, высокие его качества, дающие ему право на великое будущее.
Вариант 49. Выразительно прочитайте вслух текст о советской лётчице, Герое Советского Союза Мари́не Миха́йловне Раско́вой (1912–1943).
Марина Михайловна Раско́ва ни в детстве, ни в юности стать лётчиком не помышляла: училась в консерватории, собиралась стать музыкантом. Однако когда умер отец, Марина вынуждена была устроиться на химический завод. А с 1932 года Марина Михайловна работает в аэронавигацио́нной лаборатории чертёжницей.
Марину Михайловну увлекла, как и многих в 30 годы XX века, авиация. И она в 22 года стала первой женщиной-штурманом в отечественной военной авиации. Позже Марина окончила школу пилотов. Самолёт Марины возглавлял воздушные парады над Красной площадью в Москве. Она участвовала в дальних авиаперелётах, преодолев более 6 тысяч километров над тайгой. В одном из таких перелётов у самолёта закончилось топливо, и Раскова выпрыгнула с парашютом в тайгу. Десять дней она пробиралась по лесу к людям. За проявленное мужество Марине Расковой было присвоено звание Героя Советского Союза.
С началом Великой Отечественной войны Раскова занялась формированием женских авиаполков. На её призыв откликнулись тысячи женщин. Она была строгим, но любимым командиром 587 женского полка. «Ночными ведьмами» называли гитлеровцы советских лётчиц. Девушки летали на тихоходных самолётах. Чтобы их не сбили, они летали по ночам и на малой высоте. За ночь они совершали десятки вылетов.
Марина Раскова погибла в авиакатастрофе при перелёте своего полка на фронт за 2 года до окончания войны.
Вариант 50. Выразительно прочитайте вслух текст об известном русском художнике Ива́не Лавре́нтьевиче Горо́хове (1863–1934).
В русской живописи много прекрасных полотен с изображением крестьян. Но художники, которые выбрали темой своего творчества крестьянскую жизнь, жили, как правило, в Москве или Петербурге, а в деревнях бывали только наездами — для работы. Иван Горо́хов жил иначе. Он был родом из крестьянской семьи.
У маленького Вани была привычка — всюду носить с собой небольшую тетрадку. Он рисовал в ней то, что видел вокруг: красивый цветок, речные берега, милое лицо. Однажды его рисунки попались на глаза местному помещику, и тот, разглядев в них недюжинный талант, отправил мальчика в Москву учиться на художника.
По окончании учёбы Горохов не остался в Петербурге, он вернулся в родную деревню, стал вести хозяйство, растить детей и, конечно, рисовать. Трудно было находить время на любимое дело, тяжело было устроить мастерскую прямо в избе, но результат стоил того. Из-под кисти художника вышли десятки замечательных картин. Особенно удавались художнику пейзажи и детские образы. За свою жизнь Горохов создал около 600 произведений. Работы художника высоко ценили и покупали собиратели искусства, в том числе Павел Третьяко́в и члены императорской семьи.
Имя Горохова сейчас не очень известно, часть картин сгорела в годы Великой Отечественной войны. Но творческое наследие Горохова помогает нам почувствовать красоту родной природы и любовь художника к простым людям.
Вариант 51. Выразительно прочитайте вслух текст о российском капитане дальнего плавания Людми́ле Анато́льевне Тибря́евой (родилась в 1947 году).
Людмила Тибря́ева с детства мечтала стать капитаном дальнего плавания: книги Александра Грина и Жюля Верна о моряках поразили воображение девочки. В мореходное училище её не приняли, посоветовали сначала поработать в море, а потом пробовать поступить в училище. Людмила не сдалась — она поступила матросом на ледокол, приобрела опыт работы. В итоге она добилась своего и поступила в училище на факультет судовожде́ния. Её приняли «в виде исключения».
Людмила Анатольевна долгое время ходила на кораблях в Арктике. Прошла путь от матроса до капитана дальнего плавания. Женщин на кораблях не жалуют, и Людмиле пришлось преодолеть настороженное отношение к ней моряков, доказать свой профессионализм. Она стала первой в мире женщиной-капитаном, водившей корабли в арктических водах. Ей было присвоено звание «Почётный полярник». В возрасте 56 лет Тибряева взошла на капитанский мостик огромных крупнотонна́жных кораблей. Суда под командованием Людмилы Анатольевны перевозили грузы по всему миру.
В сентябре 2003 года Тибряева вела свой корабль в Средиземном море, когда заметила рыболовный катер, подающий сигналы бедствия. Людмила Анатольевна подняла на борт своего судна незадачливых рыбаков, их катер и доставила спасённых на берег.
Тибряева до сих пор служит примером для многих женщин, которые стремятся преодолеть все трудности и стать капитанами дальнего плавания.
(191 слово)
Вариант 52. Выразительно прочитайте вслух текст о первой в России женщине-враче Наде́жде Проко́фьевне Су́словой (1843–1918). У Вас есть 2 минуты на подготовку.
Наде́жда Проко́фьевна Су́слова родилась в крестьянской семье. Отец Надежды настоял на образовании дочери: её отправили учиться в московскую школу-пансио́н. Образованная крестьянка – это для России середины XIX века было чудом. Надежда очень много читала, публиковала небольшие рассказы, была знакома с писателем Достое́вским.
Но её настоящей страстью была медицина. В царской России для женщин были закрыты двери всех университетов, и только в Медицинской академии знаменитые российские врачи Бо́ткин и Се́ченов разрешили женщинам посещать лекции. Именно эти лекции посещала Надежда Прокофьевна. Суслова училась с наслаждением, работала в лаборатории; в медицинских журналах печатались её статьи. Но вскоре царское правительство окончательно запретило обучение женщин, и Надежде Прокофьевне пришлось продолжить учёбу в Швейцарии.
Защитив диссертацию и получив первой из российских женщин швейцарский диплом хирурга-акуше́ра, Суслова вернулась в Россию. Она с трудом добилась подтверждения своего диплома и признания её врачом. В медицинские учреждения на службу её не принимали, и Надежда Прокофьевна начала работать частным практику́ющим доктором. Она лечила людей, писала научные работы.
Надежда Прокофьевна стала первой российской женщиной-врачом. Уважение коллег-мужчин, которое снискала Надежда Прокофьевна, сломало барьер, преграждавший женщинам путь в медицину. Преодолевая все препятствия на своём пути, она проложила дорогу другим женщинам, которые последовали её примеру.
(189 слов)
Источник: Реальный вариант №17 итогового собеседования 2019. Опубликован после экзамена с целью ознакомления.
Подборка текстов с основного периода ЕГЭ-2022.
На экзамене тексты могли быть в сокращённом виде.
30 мая
Текст 1
| Сочинение
– Скажи, пожалуйста, ты так век думаешь прожить? – спросил Райский после обеда, когда они остались в беседке.
– Да, а как же? Чего же мне еще? – спросил с удивлением Леонтий.
– Ничего тебе не хочется, никуда не тянет тебя? Не просит голова свободы, простора? Не тесно тебе в этой рамке? Ведь в глазах, вблизи – все вон этот забор, вдали – вот этот купол церкви, дома… под носом…
– А под носом – вон что! – Леонтий указал на книги, – мало, что ли? Книги, ученики… жена в придачу, – он засмеялся, – да душевный мир… Чего больше?
– Книги! Разве это жизнь? Старые книги сделали свое дело; люди рвутся вперед, ищут улучшить себя, очистить понятия, прогнать туман, условиться поопределительнее в общественных вопросах, в правах, в нравах: наконец привести в порядок и общественное хозяйство… А он глядит в книгу, а не в жизнь!
– Чего нет в этих книгах, того и в жизни нет или не нужно! – торжественно решил Леонтий. – Вся программа, и общественной и единичной жизни, у нас позади: все образцы даны нам. Умей напасть на свою форму, а она готова. Не отступай только – и будешь знать, что делать. Позади найдешь образцы форм и политических и общественных порядков. И лично для себя то же самое: кто ты: полководец, писатель, сенатор, консул, или невольник, или школьный мастер, или жрец? Смотри: вот они все живые здесь – в этих книгах. Учи их жизнь и живи, учи их ошибки и избегай, учи их добродетели и, если можно, подражай. Да трудно! Их лица строги, черты крупны, характеры цельны и не разбавлены мелочью! Трудно вливаться в эти величавые формы, как трудно надевать их латы, поднимать мечи, секиры! Не поднять и подвигов их! Мы и давай выдумывать какую-то свою, новую жизнь! Вот отчего мне никогда ничего и никуда дальше своего угла не хотелось: не верю я в этих нынешних великих людей…
Он говорил с жаром, и черты лица у самого у него сделались, как у тех героев, о которых он говорил.
– Стало быть, по-твоему, жизнь там и кончилась, а это все не жизнь? Ты не веришь в развитие, в прогресс?
– Как не верить, верю! Вся эта дрянь, мелочь, на которую рассыпался современный человек, исчезнет: все это приготовительная работа, сбор и смесь еще не осмысленного материала. Эти исторические крохи соберутся и сомнутся рукой судьбы опять в одну массу, и из этой массы выльются со временем опять колоссальные фигуры, опять потечет ровная, цельная жизнь, которая впоследствии образует вторую древность. Как не веровать в прогресс! Мы потеряли дорогу, отстали от великих образцов, утратили многие секреты их бытия. Наше дело теперь – понемногу опять взбираться на потерянный путь и… достигать той же крепости, того же совершенства в мысли, в науке, в правах, в нравах и в твоем «общественном хозяйстве»… цельности в добродетелях и, пожалуй, в пороках! низость, мелочи, дрянь – все побледнеет: выправится человек и опять встанет на железные ноги… Вот и прогресс!
– Ты все тот же старый студент, Леонтий! Все нянчишься с отжившей жизнью, а о себе не подумаешь, кто ты сам?
– Кто? – повторил Козлов, – учитель латинского и греческого языков. Я так же нянчусь с этими отжившими людьми, как ты с своими никогда не жившими идеалами и образами. А ты кто? Ведь ты художник, артист? Что же ты удивляешься, что я люблю какие-нибудь образцы? Давно ли художники перестали черпать из древнего источника…
– Да, художник! – со вздохом сказал Райский, – художество мое здесь, – он указал на голову и грудь, – здесь образы, звуки, формы, огонь, жажда творчества, и вот еще я почти не начал…
– Что же мешает? Ведь ты рисовал какую-то большую картину: ты писал, что готовишь ее на выставку…
– Черт с ними, с большими картинами! – с досадой сказал Райский, – я бросил почти живопись. В одну большую картину надо всю жизнь положить, а не выразишь и сотой доли из того живого, что проносится мимо и безвозвратно утекает. Я пишу иногда портреты…
– Что же ты делаешь теперь?
– Есть одно искусство: оно лишь может удовлетворить современного художника: искусство слова, поэзия: оно безгранично. Туда уходит и живопись, и музыка – и еще там есть то, чего не дает ни то, ни другое…
– Что ж ты, пишешь стихи?
– Нет… – с досадой сказал Райский, – стихи – это младенческий лепет. Ими споешь любовь, пир, цветы, соловья… лирическое горе, такую же радость – и больше ничего…
– А сатира? – возразил Леонтий, – вот, постой, вспомним римских старцев…
Он пошел было к шкафу, Райский остановил его.
– Сиди смирно, – сказал он. – Да, иногда можно удачно хлестнуть стихом по больному месту. Сатира – плеть: ударом обожжет, но ничего тебе не выяснит, не даст животрепещущих образов, не раскроет глубины жизни с ее тайными пружинами, не подставит зеркала… Нет, только роман может охватывать жизнь и отражать человека!
– Так ты пишешь роман… о чем же?
Райский махнул рукой.
– И сам еще не знаю! – сказал он.
– Не пиши, пожалуйста, только этой мелочи и дряни, что и без романа на всяком шагу в глаза лезет. В современной литературе всякого червяка, всякого мужика, бабу – всё в роман суют… Возьми-ка предмет из истории, воображение у тебя живое, пишешь ты бойко. Помнишь, о древней Руси ты писал!.. А то далась современная жизнь!.. муравейник, мышиная возня: дело ли это искусства!.. Это газетная литература!
– Ах ты, старовер! как ты отстал здесь! О газетах потише – это Архимедов рычаг: они ворочают миром…
– Ну уж мир! Эти ваши Наполеоны да Пальмерстоны…
– Это современные титаны: Цесари и Антонии… – сказал Райский.
– Полно, полно! – с усмешкой остановил Леонтий, – разве титаниды, выродки старых больших людей. Вон почитай, у monsieur Шарля есть книжечка. «Napoleon le petit»,[83] Гюго. Он современного Цесаря представляет в настоящем виде: как этот Регул во фраке дал клятву почти на форуме спасать отечество, а потом…
– А твой титан – настоящий Цесарь, что: не то же ли самое хотел сделать?
– Хотел, да подле случился другой титан – и не дал!
– Ну, мы затеяли с тобой опять старый, бесконечный спор, – сказал Райский, – когда ты оседлаешь своего конька, за тобой не угоняешься: оставим это пока. Обращусь опять к своему вопросу: ужели тебе не хочется никуда отсюда, дальше этой жизни и занятий?
Козлов отрицательно покачал головой.
– Помилуй, Леонтий; ты ничего не делаешь для своего времени, ты пятишься, как рак. Оставим римлян и греков – они сделали свое. Будем же делать и мы, чтоб разбудить это (он указал вокруг на спящие улицы, сады и дома). Будем превращать эти обширные кладбища в жилые места, встряхивать спящие умы от застоя!
– Как же это сделать?
– Я буду рисовать эту жизнь, отражать, как в зеркале, а ты…
– Я… тоже кое-что делаю: несколько поколений к университету приготовил… – робко заметил Козлов и остановился, сомневаясь, заслуга ли это? – Ты думаешь, – продолжал он, – я схожу в класс, а оттуда домой, да и забыл? За водочку, потом вечером за карты или трусь у губернатора по вечерам: ни-ни! Вот моя академия, – говорил он, указывая на беседку, – вот и портик – это крыльцо, а дождь идет – в кабинете: наберется ко мне юности, облепят меня. Я с ними рассматриваю рисунки древних зданий, домов, утвари, – сам черчу, объясняю, как, бывало, тебе: что сам знаю, всем делюсь. Кто постарше, с теми вперед заглядываю, разбираю им Софокла, Аристофана. Не все, конечно; нельзя всего: где наготы много, я там прималчиваю… Толкую им эту образцовую жизнь, как толкуют образцовых поэтов: разве это теперь уж не надо никому? – говорил он, глядя вопросительно на Райского.
– Хорошо, да все это не настоящая жизнь, – сказал Райский, – так жить теперь нельзя. Многое умерло из того, что было, и многое родилось, чего не ведали твои греки и римляне. Нужны образцы современной жизни, очеловечивания себя и всего около себя. Это задача каждого из нас…
– Ну, за это я не берусь: довольно с меня и того, если я дам образцы старой жизни из книг, а сам буду жить про себя и для себя. А живу я тихо, скромно, ем, как видишь, лапшу… Что же делать? – Он задумался.
– Жизнь «для себя и про себя» – не жизнь, а пассивное состояние: нужно слово и дело, борьба. А ты хочешь жить барашком!
– Я уж сказал тебе, что я делаю свое дело и ничего знать не хочу, никого не трогаю и меня никто не трогает!
– Ты напоминаешь мне Софью, кузину: та тоже не хочет знать жизни, зато она – великолепная кукла! Жизнь достанет везде, и тебя достанет! Что ты тогда будешь делать, не приготовленный к ней?
– Что ей меня доставать? Я такой маленький человек, что она и не заметит меня. Есть у меня книги, хотя и не мои… (он робко поглядел на Райского). Но ты оставляешь их в моем полном распоряжении. Нужды мои не велики, скуки не чувствую; есть жена: она меня любит…
Райский посмотрел в сторону.
– А я люблю ее… – добавил Леонтий тихо. – Посмотри, посмотри, – говорил он, указывая на стоявшую на крыльце жену, которая пристально глядела на улицу и стояла к ним боком, – профиль, профиль: видишь, как сзади отделился этот локон, видишь этот немигающий взгляд? Смотри, смотри: линия затылка, очерк лба, падающая на шею коса! Что, не римская голова?
Он загляделся на жену, и тайное умиление медленным лучом прошло у него по лицу и застыло в задумчивых глазах. Даже румянец пробился на щеках.
Видно было, что рядом с книгами, которыми питалась его мысль, у него горячо приютилось и сердце, и он сам не знал, чем он так крепко связан с жизнью и с книгами, не подозревал, что если б пропали книги, не пропала бы жизнь, а отними у него эту живую «римскую голову», по всей жизни его прошел бы паралич.
«Счастливое дитя! – думал Райский, – спит и в ученом сне своем не чует, что подле него эта любимая им римская голова полна тьмы, а сердце пустоты, и что одной ей бессилен он преподать „образцы древних добродетелей“!»
Иван Александрович Гончаров.
Роман «Обрыв».
Глава VIII.
Текст 2
| Сочинение
(1)Солдаты, расположившиеся вокруг своей пушки, были заняты каждый своим делом. (2)Кто, пристроившись к сосновому ящику со снарядами, писал письмо, слюня химический карандаш и сдвинув на затылок шлем; кто сидел на лафете, пришивая к шинели крючок; кто читал маленькую артиллерийскую газету.
(3)Живя с разведчиками и наблюдая поле боя с разных сторон, Ваня привык видеть войну широко и разнообразно. (4)Он привык видеть дороги, леса, болота, мосты, ползущие танки, перебегающую пехоту, минёров, конницу, накапливающуюся в балках2.
(5)3десь, на батарее, тоже была война, но война, ограниченная маленьким кусочком земли, на котором ничего не было видно, кроме орудийного хозяйства (даже соседних пушек не было видно), ёлочек маскировки и склона холма, близко обрезанного серым осенним небом. (6)А что было там, дальше, за гребнем этого холма, Ваня уже не знал, хотя именно оттуда время от времени слышались звуки перестрелки.
(7)Ваня стоял у колеса орудия, которое было одной с ним вышины, и рассматривал бумажку, наклеенную на косой орудийный щит. (8)На этой бумажке были крупно написаны тушью какие-то номера и цифры, которые мальчик безуспешно старался прочесть и понять.
(9)Ну, Ванюша, нравится наше орудие? — услышал он за собой густой, добродушный бас.
(Ю)Мальчик обернулся и увидел наводчика1 Ковалёва.
(11)Так точно, товарищ Ковалёв, очень нравится, — быстро ответил Ваня и, вытянувшись в струнку, отдал честь.
(12)Bидно, урок капитана Енакиева не прошёл зря. (13)Теперь, обращаясь к старшему, Ваня всегда вытягивался в струнку и на вопросы отвечал бодро, с весёлой готовностью. (14)А перед наводчиком Ковалёвым он даже переусердствовал. (15)Он как взял под козырёк, так и забыл опустить руку.
— (16)Ладно, опусти руку. (17)Вольно, — сказал Ковалёв, с удовольствием оглядывая ладную фигурку маленького солдатика.
(18) Наружностью своей Ковалёв меньше всего отвечал представлению о лихом солдате, Герое Советского Союза, лучшем наводчике фронта.
(19) Прежде всего, он был немолод. (20)В представлении мальчика он был уже немолод не «дяденька», а, скорее, принадлежал к категории «дедушек». (21)До войны он был заведующим большой птицеводческой фермой. (22)На фронт он мог не идти.
(23)Но в первый же день войны он записался добровольцем.
(24)Во время Первой мировой войны он служил в артиллерии и уже тогда считался выдающимся наводчиком. (25)Вот почему и в эту войну он попросился в артиллерию наводчиком. (26)Сначала в батарее к нему относились с недоверием — уж слишком у него была добродушная, сугубо гражданская внешность. (27)Однако в первом же бою он показал себя таким знатоком своего дела, таким виртуозом, что всякое недоверие кончилось раз и навсегда.
(28)Его работа при орудии была высочайшей степенью искусства. (29)Бывают наводчики хорошие, способные. (ЗО)Бывают наводчики талантливые. (31)Бывают выдающиеся. (32)Он был наводчик гениальный. (33)И самое удивительное заключалось в том, что за четверть века, которые прошли между двумя мировыми войнами, он не только не разучился своему искусству, но как-то ещё больше в нём окреп. (34)Новая война поставила артиллерии много новых задач. (35)Она открыла в старом наводчике Ковалёве качества, которые в прежней войне не могли проявиться в полном блеске. (36)Он не имел соперника в стрельбе прямой наводкой.
(37) Вместе со своим расчётом он выкатывал пушку на открытую позицию и под градом пуль спокойно, точно и вместе с тем с необыкновенной быстротой бил картечью по немецким цепям или бронебойными снарядами — по немецким танкам.
(38) 3десь уже мало было одного искусства, как бы высоко оно ни стояло.
(39)3десь требовалось беззаветное мужество. (40)И оно было. (41)Несмотря на свою ничем не замечательную гражданскую внешность, Ковалёв был легендарно храбр.
(42)В минуту опасности он преображался. (43)В нём загорался холодный огонь ярости. (44)Он не отступал ни на шаг. (45)Он стрелял из своего орудия до последнего патрона. (46)А выстрелив последний патрон, он ложился рядом со своим орудием и продолжал стрелять из автомата. (47)Расстреляв все диски, он спокойно подтаскивал к себе ящики с ручными гранатами и, прищурившись, кидал их одну за другой, пока немцы не отступали.
(48)Среди людей часто попадаются храбрецы. (49)Но только сознательная и страстная любовь к Родине может сделать из храбреца героя. (50)Ковалёв был истинный герой.
(51) Он страстно, но очень спокойно любил Родину и ненавидел всех её врагов.
(52) А с немцами у него были особые счёты. (53)В шестнадцатом году они отравили его удушливыми газами. (54)И с тех пор Ковалёв всегда немного покашливал. (55)0 немецких вояках он говорил коротко:
— С ними у нас может быть только один разговор — беглым огнём. (56)Другого они не понимают.
(57)Трое его сыновей были в армии. (58)Один из них уже был убит. (59)Жена Ковалёва, по профессии врач, тоже была в армии. (60)Дома никого не осталось. (61)Его домом была армия.
(62)Несколько раз командование пыталось выдвинуть Ковалёва на более высокую должность. (63)Но каждый раз Ковалёв просил оставить его наводчиком и не разлучать с орудием.
— (64)Наводчик — это моё настоящее дело, — говорил Ковалёв, — с другой работой я так хорошо не справлюсь. (65)Уж вы мне поверьте. (66)За чинами я не гонюсь. (67)Тогда был наводчиком и теперь до конца войны хочу быть наводчиком.
(68)А для командира я уже не гожусь. (69)Стар. (70)Надо молодым давать дорогу. (71)Покорнейше вас прошу.
(72)В конце концов его оставили в покое. (73)Впрочем, может быть, Ковалёв был прав: каждый человек хорош на своём месте. (74)И, в конце концов, для пользы службы лучше иметь выдающегося наводчика, чем посредственного командира взвода.
(75)Всё это было Ване известно, и он с робостью и уважением смотрел на знаменитого Ковалёва.
Валентин Петрович Катаев.
Текст 3
Желтые кувшинки плавали в стоячей воде. Пахло тиной и речной сыростью. Раздевшись, Николай выстирал гимнастерку и портянки, сел на песок, обнял руками колени. Лопахин прилег рядом.
– Мрачноват ты нынче, Николай…
– А чему же радоваться? Не вижу оснований.
– Какие еще тебе основания? Живой? Живой. Ну и радуйся. Смотри, денек-то какой выдался! Солнце, речка, кувшинки вон плавают… Красота, да и только! Удивляюсь я тебе: старый ты солдат, почти год воюешь, а всяких переживаний у тебя, как у допризывника. Ты что думаешь: если дали нам духу – так это уже все? Конец света? Войне конец?
Николай досадливо поморщился, сказал:
– При чем тут конец войне? Вовсе я этого не думаю, но относиться легкомысленно к тому, что́ произошло, я не могу. А ты именно так и относишься и делаешь вид, будто ничего особенного не случилось. Для меня ясно, что произошла катастрофа. Размеров этой катастрофы мы с тобой не знаем, но кое о чем можно догадываться. Идем мы пятый день, скоро уже Дон, а потом Сталинград… Разбили наш полк вдребезги. А что с остальными? С армией? Ясное дело, что фронт наш прорван на широком участке. Немцы висят на хвосте, только вчера оторвались от них и все топаем, и, когда упремся, неизвестно. Ведь это же тоска – вот так идти и не знать ничего! А какими глазами провожают нас жители? С ума сойти можно!
Николай скрипнул зубами и отвернулся. С минуту он молчал, справляясь с охватившим его волнением, потом заговорил уже спокойнее и тише:
– Ото всего этого душа с телом расстается, а ты проповедуешь – живой, мол, ну и радуйся, солнце, кувшинки плавают… Иди ты к черту со своими кувшинками, мне на них смотреть-то тошно! Ты вроде такого дешевого бодрячка из плохой пьески, ты даже ухитрился вон в медсанбат сходить…
Лопахин с хрустом потянулся, сказал:
– Жалко, что ты со мной не пошел. Там, Коля, есть одна такая докторша третьего ранга, что посмотришь на нее – и хоть сразу в бой, чтобы немедленно тебя ранили. Не докторша, а восклицательный знак, ей-богу!
– Слушай, иди ты к черту!
– Нет, серьезно! При таких достоинствах женщина, при такой красоте, что просто ужас! Не докторша, а шестиствольный миномет, даже опаснее для нашего брата солдата, не говоря уже про командиров.
Николай молча, угрюмо смотрел на отражение белого облачка в воде, и тогда Лопахин сдержанно и зло заговорил:
– А я не вижу оснований, чтобы мне по собачьему обычаю хвост между ног зажимать, понятно тебе? Бьют нас? Значит, поделом бьют. Воюйте лучше, сукины сыны! Цепляйтесь за каждую кочку на своей земле, учитесь врага бить так, чтобы заикал он смертной икотой. А если не умеете, – не обижайтесь, что вам морду в кровь бьют и что жители на вас неласково смотрят. Чего ради они будут нас с хлебом-солью встречать? Говори спасибо, что хоть в глаза не плюют, и то хорошо. Вот ты, не бодрячок, объясни мне: почему немец сядет в какой-нибудь деревушке, и деревушка-то с чирей величиной, а выковыриваешь его оттуда с великим трудом, а мы иной раз города почти без боя сдаем, мелкой рысью уходим? Брать-то их нам же придется или дядя за нас возьмет? А происходит это потому, что воевать мы с тобой, мистер, как следует еще не научились и злости настоящей в нас маловато. А вот когда научимся да когда в бой будем идти так, чтобы от ярости пена на губах кипела, – тогда и повернется немец задом на восток, понятно? Я, например, уже дошел до такого градуса злости, что плюнь на меня – шипеть слюна будет, потому и бодрый я, потому и хвост держу трубой, что злой ужасно! А ты и хвост поджал, и слезой облился: «Ах, полк наш разбили! Ах, армию разбили! Ах, прорвались немцы!» Прах его возьми, этого проклятого немца! Прорваться он прорвался, но кто его отсюда выводить будет, когда мы соберемся с силами и ударим? Если уж сейчас отступаем и бьем – то при наступлении вдесятеро больнее бить будем! Худо ли, хорошо ли, но мы отступаем, а им и отступать не придется: не на чем будет! Как только повернутся задом на восток – ноги сучьим детям повыдергиваем из того места, откуда они растут, чтобы больше по нашей земле не ходили. Я так думаю, а тебе вот что скажу: при мне ты, пожалуйста, не плачь, все равно слез твоих утирать не буду, у меня руки за войну стали жесткие – не ровен час, еще поцарапаю тебя…
– Я в утешениях не нуждаюсь, дурень, ты красноречия не трать понапрасну, а лучше скажи, когда же, по-твоему, мы научимся воевать? Когда в Сибири будем? – сказал Николай.
– В Си-би-ри? – протяжно переспросил Лопахин, часто моргая светлыми глазами. – Нет, дорогой мистер, в эту школу далеко нам ходить учиться. Вот тут научимся, вот в этих самых степях, понятно? А Сибирь давай временно вычеркнем из географии. Вчера мне Сашка – мой второй номер – говорит: «Дойдем до Урала, а там в горах мы с немцем скоро управимся». А я ему говорю: «Если ты, земляная жаба, еще раз мне про Урал скажешь – бронебойного патрона не пожалею, сыму сейчас свой мушкет и прямой наводкой глупую твою башню так и собью с плеч!» Он назад: говорит, пошутил. Отвечаю ему, что и я, мол, пошутил, разве по таким дуракам бронебойными патронами стреляют, да еще из хорошего противотанкового ружья? Ну, на том приятный разговор и покончили.
Михаил Александрович Шолохов.
Текст 4
| Сочинение
«Зачем я от времени зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня»[2]. Мне часто вспоминаются эти гордые слова Базарова. Вот были люди! Как они верили в себя! А я, кажется, настоящим образом в одно только и верю — это именно в неодолимую силу времени. «Зачем я от времени зависеть буду!» Зачем? Оно не отвечает; оно незаметно захватывает тебя и ведет, куда хочет; хорошо, если твой путь лежит туда же, а если нет? Сознавай тогда, что ты идешь не по своей воле, протестуй всем своим существом, — оно все-таки делает по-своему. Я в таком положении и находился. Время тяжелое, глухое и сумрачное со всех сторон охватывало меня, и я со страхом видел, что оно посягает на самое для меня дорогое, посягает на мое миросозерцание, на всю мою душевную жизнь… Гартман[3] говорит, что убеждения наши — плод «бессознательного», а умом мы к ним лишь подыскиваем более или менее подходящие основания; я чувствовал, что там где-то, в этом неуловимом «бессознательном», шла тайная, предательская, неведомая мне работа и что в один прекрасный день я вдруг окажусь во власти этого «бессознательного». Мысль эта наполняла меня ужасом: я слишком ясно видел, что правда, жизнь — все в моем миросозерцании, что если я его потеряю, я потеряю все.
То, что происходило кругом, лишь укрепляло меня в убеждении, что страх мой не напрасен, что сила времени — сила страшная и не по плечу человеку. Каким чудом могло случиться, что в такой короткий срок все так изменилось? Самые светлые имена вдруг потускнели, слова самые великие стали пошлыми и смешными; на смену вчерашнему поколению явилось новое, и не верилось: неужели эти — всего только младшие братья, вчерашних. В литературе медленно, но непрерывно шло общее заворачивание фронта, и шло вовсе не во имя каких-либо новых начал, — о нет! Дело было очень ясно: это было лишь ренегатство — ренегатство общее, массовое и, что всего ужаснее, бессознательное. Литература тщательно оплевывала в прошлом все светлое и сильное, но оплевывала наивно, сама того не замечая, воображая, что поддерживает какие-то «заветы»; прежнее чистое знамя в ее руках давно уже обратилось в грязную тряпку, а она с гордостью несла эту опозоренную ею святыню и звала к ней читателя; с мертвым сердцем, без огня и без веры, говорила она что-то, чему никто не верил… Я с пристальным вниманием следил за всеми этими переменами; обидно становилось за человека, так покорно и бессознательно идущего туда, куда его гонит время. Но при этом я не мог не видеть и всей чудовищной уродливости моего собственного положения: отчаянно стараясь стать выше времени (как будто это возможно!), недоверчиво встречая всякое новое веяние, я обрекал себя на мертвую неподвижность; мне грозила опасность обратиться в совершенно «обессмысленную щепку» когда-то «победоносного корабля»[4]. Путаясь все больше в этом безвыходном противоречии, заглушая в душе горькое презрение к себе, я пришел, наконец, к результату, о котором говорил: уничтожиться, уничтожиться совершенно — единственное для меня спасение.
Я не бичую себя, потому что тогда непременно начнешь лгать и преувеличивать; но в этом-то нужно сознаться, — что такое настроение мало способствует уважению к себе. Заглянешь в душу, — так там холодно и темно, так гадко-жалок этот бессильный страх перед окружающим! И кажется тебе, что никто никогда не переживал ничего подобного, что ты — какой-то странный урод, выброшенный на свет теперешним странным, неопределенным временем… Тяжело жить так. Меня спасала только работа; а работы мне, как земскому врачу, было много, особенно в последний год, — работы тяжелой и ответственной. Этого мне и нужно было; всем существом отдаться делу, наркотизироваться им, совершенно забыть себя — вот была моя цель.
Викентий Викентьевич Вересаев.
Текст 5
| Сочинение
(1)И вот опять родные места встретили меня сдержанным шёпотом ольшаника. (2)Вдали показались ветхие крыши старой моей деревни, вот и дом с потрескавшимися углами. (3)По этим углам залезал я когда-то под крышу, неутомимый в своём стремлении к высоте, и смотрел на синие зубчатые леса, прятал в щелях витых кряжей нехитрые мальчишеские богатства.
(4)Из этой сосновой крепости, из этих удивительных ворот уходил я когда-то в большой и грозный мир, наивно поклявшись никогда не возвращаться, но чем дальше и быстрей уходил, тем яростней тянуло меня обратно.
(5)Старый дом наш заколочен. (6)Я ставлю поклажу на крыльцо соседки и ступаю в солнечное поле, размышляя о прошлом. (7)Детство вписалось в мою жизнь далёким нервным маревом, раскрасило будущее яркими мечтательными мазками. (8)В тот день, когда я уходил из дому, так же, как и сегодня, вызванивали полевые кузнечики, так же лениво парил надо мной ястреб, и только сердце было молодым и не верящим в обратную дорогу.
(9)И вот опять уводит меня в лесную чащобу узкая тропинка, и снова слушаю я шум летнего леса. (10)Снова торжественно и мудро шумит надо мной старинный хвойный бор, и нет ему до меня никакого дела. (11)И над бором висит в синеве солнце. (12)Оно щедро, стремительно и бесшумно сыплет в лохматую прохладу мхов свои золотые брызги, а над мхами, словно сморённые за пряжей старухи, дремлют смолистые ели. (13)Они глухо шепчут порой, как будто возмущаясь щедростью солнца, а может быть, собственным долголетием. (14)Под елями древний запах папоротника. (15)Я иду чёрной лошадиной тропой, на лицо липнут невидимые нити паутины, с детским беззащитным писком вьются передо мной комары, хотя кусают они совсем не по-детски. (16)Мой взгляд останавливается на красных, в белых крапинках, шапках мухоморов. (17)Потом вижу, как дятел, опершись на растопыренный хвост, колотит своим неутомимым носом сухую древесину. (18)В лицо мне хлещут ветки крушины, и вот уже я на сухом месте, и нога едет на скользких иглах. (19)Загудел в соснах ветер, и сосны отозвались беззащитным ропотом. (20)Мне кажется, что в их кронах вздыхает огромный богатырь-тугодум, который с наивностью младенца копит свою мощь не себе, а другим. (21)Под это добродушное дыхание, словно из древних веков, нечёткой белопарусной армадой выплывают облачные фрегаты.
(22)Мне кажется, что я слышу, как растёт на полях трава, я ощущаю каждую травинку, с маху сдёргиваю сапоги и босиком выбегаю на рыжий песчаный берег, снова стою над рекой и бросаю лесные шишки в синюю тугую воду, в эту прохладную русалочью постель, и смотрю, как расходятся и умирают водяные круги.
(23)Я сажусь у тёплого стога возле берёз, и мне чудится в их шелесте укор вечных свидетельниц человеческого горя и радости. (24)Веками роднились с нами эти деревья, дарили нашим предкам скрипучие лапти и жаркую, бездымную лучину, растили пахучие веники, розги, полозья, копили певучесть для пастушьих рожков.
(25)Я выхожу на зелёный откос и гляжу туда, где ещё совсем недавно было так много деревень, а теперь белеют одни берёзы. (26)Нет, в здешних местах пожары не часты, и лет пятьсот уже не было нашествий. (27)Может быть, так оно и надо? (28)Исчезают деревни, а взамен рождаются весёлые шумные города. (29)Я обнимаю родную землю, слышу теплоту родимой травы, и надо мной качаются купальницы с лютиками.
(30)Шумят невдалеке сосны, шелестят берёзы. (31)Тихая моя родина, ты всё так же не даёшь мне стареть и врачуешь душу своей зелёной тишиной.
По В.И. Белову*
Текст 6
До чего же красива река Лобань! Просто как девочка-подросток играет и поёт на перекатах. А то шлёпает босиком по зелени травы, по желтизне песка, то по серебру лопухов мать-и-мачехи, а то прячется среди тёмных елей. Или притворится испуганной и жмётся к высокому обрыву. Но вот перестаёт играть и заботливо поит корни могучего соснового бора.
Давно сел и сижу на берегу, на брёвнышке. Тихо сижу, греюсь предвечерним теплом. Наверное, и птицы, и рыбы думают обо мне, что это какая-то коряга, а коряги они не боятся. Старые деревья, упавшие в реку, мешают ей течь плавно, зато в их ветвях такое музыкальное журчание, такой тихий плавный звон, что прямо чуть не засыпаю. Слышу – к звону воды добавляется звоночек, звяканье колокольчика. А это, оказывается, подошла сзади корова и щиплет траву.
Корова входит в воду и долго пьёт. Потом поднимает голову и стоит неподвижно и смотрит на тот берег. Колокольчик её умолкает. Конечно, он надоел ей за день, ей лучше послушать говор реки.
Из леса с того берега выходит к воде лосиха. Я замираю от счастья. Лосиха смотрит по сторонам, смотрит на наш беpeг, оглядывается. И к ней выбегает лосёнок. Я перестаю дышать. Лосёнок лезет к маминому молочку, но лосиха отталкивает его. Лосёнок забегает с другого бока. Лосиха бедром и мордой подталкивает его к воде. Она после маминого молочка не очень ему нравится, он фыркает. Всё-таки он немного пьёт и замечает корову. А корову, видно, кусает слепень, она встряхивает головой, колокольчик на шее брякает, лосёнок пугается. А лосиха спокойно вытаскивает завязшие в иле ноги и уходит в кусты.
Начинается закат. Такая облитая светом чистая зелень, такое режущее глаза сверкание воды, такой тихий, холодеющий ветерок.
Ну и где же такая река Лобань? А вот возьму и не скажу. Она не выдумана, она есть. Я в ней купался. Я жил на её берегах.
Ладно, для тех, кто не сделает ей ничего плохого, скажу. Только путь к Лобани очень длинный, и надо много сапогов сносить, пока дойдёшь. Хотя можно и босиком.
Надо идти вверх и вверх по Волге – матери русских рек, потом будут её дочки: сильная суровая Кама и ласковая Вятка, а в Вятку впадает похожая на Иордан река Кильмезь, а уже в Кильмезь – Лобань.
Вы поднимаетесь по ней, идёте по золотым пескам, по серебристым лопухам мать-и-мачехи, через сосновые боры, через хвойные леса, вы слышите ветер в листьях берёз и осин и вот выходите к тому брёвнышку, на котором я сидел, и садитесь на него. Вот и всё. Идти больше никуда не надо и незачем. Надо сидеть и ждать. И с той, близкой, стороны выйдет к воде лосиха с лосятами. А на этом берегу будет пастись корова с колокольчиком на шее.
И редкие птицы будут лететь по середине Лобани и будут забывать о своих делах, засмотревшись в её зеркало. Ревнивые рыбы будут тревожить водную гладь, подпрыгивать, завидовать птицам и шлепаться обратно в чистую воду.
Все боли, все обиды и скорби, все мысли о плохом исчезнут навсегда в такие минуты. Только воздух и небо, только облака и солнышко, только вода в берегах, только Родина во все стороны света, только счастье, что она такая красивая, спокойная, добрая.
И вот такая течёт по ней река Лобань.
Владимир Крупин.
РЕКА ЛОБАНЬ.
Текст 7
| Сочинение
(1)Порой мне с удивительной ясностью вспоминаются вечера моего раннего детства. (2)Наша большая даже по тем временам семья — двое детей, мама, бабушка, тетя, ее дочь и кто-то еще — жила на паёк отца и на его более чем скромную командирскую зарплату в тесном домике на Покровской горе, где ни у кого не было своей комнаты и никто, кроме меня, не спал в одиночестве. (3)При домишке был огород, которым занимались все, потому что речь шла о хлебе насущном. (4)И я знаю, как горят ладони, обожжённые свежевыполотой травой, с того трепетного возраста, которому уступают места в метро даже мужчины.
(5)Так вот, о вечерах. (6)Осенних или зимних, с бесконечными сумерками и желтым кругом керосиновой лампы. (7)Отец сапожничает, столярничает или слесарничает, восстанавливая и латая. (8)Мать и тетка тоже латают, штопают или перешивают. (9)Бабушка, как правило, тихо поскрипывает ручной мельницей, размалывая льняной или конопляный жмых, который добавляют в кулеш, оладьи или лепёшки, потому что хлеба не хватает. (10)Сёстры — Галя и Оля — попеременно читают вслух. (11)А я играю тут же, стараясь не шуметь. (12)Это обычный вечерний отдых. (13)И никто из нас и не подозревает, что можно развалиться в кресле, вытянув ноги, и, ничем не утруждая ни единую клеточку собственного мозга, часами глядеть в полированный ящик на чужую жизнь, будто в замочную скважину. (14)Для всех нас искусство — не только в процессе производства, но и в процессе потребления — серьёзный, исстари особо уважаемый труд. (15)И мы ещё не представляем, что литературу можно воспринимать глазея, зевая, закусывая, выпивая, болтая с соседкой. (16)Мы ещё с благоговением воспринимаем СЛОВО. (17)Для нас еще не существует понятия «отдых» в смысле абсолютного безделья. (18)И человек, который не трудится, заведомо воспринимается с отрицательным знаком, если он здоров и психически полноценен.
(19)В «Толковом словаре» Даля нет существительного «отдых», есть лишь глагол «отдыхать». (20)И это понятно: для народа, тяжким трудом взыскующего хлеб свой, отдых был чем-то промежуточным, сугубо второстепенным и несущественным. (21)Отдых для русского человека — равно крестьянина или интеллигента — всегда выражался в смене деятельности в полном соответствии с научным его пониманием.
(22)Я вырос в семье, где господствовал рациональный аскетизм: посуда — это то, из чего едят и пьют, мебель — на чем сидят или спят, одежда — для тепла, а дом — чтобы в нём жить, и ни для чего более. (23)Любимым присловьем моего отца было: «Не то важно, из чего пьёшь, а то — с кем пьёшь». (24)Из этого вовсе не следует, что отец «закладывал за воротник»: он не чурался рюмочки, но до войны — только по праздникам, а после оной — ещё и по воскресеньям. (25)Он был беспредельно жизнелюбив и столь же беспредельно гостеприимен, но глагол «пить» подразумевал для него существительное «чай». (26)Хорошо, если с мамиными пирогами, но пироги случались не часто.
(27)Принцип рационального аскетизма предполагает наличие необходимого и отсутствие того, без чего спокойно можно обойтись. (28)Правда, одно «излишество» у нас все же было: книги. (29)Отца часто переводили с места на место, и мы привыкли собираться. (30)Все переезды, как правило, совершались внезапно, громом среди ясного неба. (31)Отец приходил со службы, как обычно, и не с порога, не вдруг, а, сняв сапоги, ремни и оружие, умывшись и сев за стол, припоминал, точно мимоходом: «Да, меня переводят. (32)Выезжаем послезавтра».
(33)И начинались сборы, лишённые лихорадочной суматохи, потому что каждый знал, что делать. (34)Мне, например, полагалось укладывать книги. (35)Возникла эта особая ответственность, когда я был ростом с ящик, но и тогда никто не проверял моей работы: родители старомодно считали, что недоверие унижает человеческую личность.
(36)Это-то я теперь понял, что они так считали, а тогда, кряхтя и сопя — фолианты встречались! — осторожно снимал книги с полок, волок их к ящикам и старательно укладывал ряд за рядом. (37)И дело даже не в том, что мне доверяли упаковывать единственную ценность не только нашей семьи, но и вообще всего человечества, как я тогда сообразил, — дело в том, что я физически, до пота и ломоты в неокрепших мускулах ощущал эту великую ценность. (38)Я по детскому, первому, а следовательно, и самому прочному опыту узнал, сколь весом человеческий труд, завещанный людям на века. (39)И, становясь перед книгами на колени — иначе ведь не упакуешь, — я ещё бессознательно, еще не понимая, но уже чувствуя, становился на колени перед светлыми гениями всех времен и народов.
(40)…Кажется, я так и остался стоять на коленях перед Литературой.
Васильев Борис Львович.
Текст 8
Одно мгновение живет этот блаженный шарик… Всего один краткий миг – и конец… Радостный миг! Светлое мгновение! Но его надо создать и уловить, чтобы насладиться как следует; иначе все исчезнет безвозвратно… О легкий символ земной жизни и человеческого счастья!..
Легкими стопами, тихими движениями, сдерживая дыхание надо приступать к этому делу: заботливо выбрать соломинку, непомятую, девственную, без внутренней трещины; осторожно, чтобы не раздавить ее, надо надрезать один конец и отвернуть ее стенки… И потом бережно окунуть ее в мыльную муть, чтобы она вволю напилась и насытилась… Лучше не торопиться. Главное – не волноваться и не раздражаться. Все забыть, погасить все мысли и заботы. Отпустить все напряженные мускулы. И предаться легкому, душевному равновесию; ведь это игра… И захотеть играющей красоты, заранее примирившись с тем, что она будет мгновенная и быстро исчезнет…
Теперь можно бережно извлечь соломинку, отнюдь не стряхивая ее и доверяя ей, как верному помощнику, затем набрать побольше воздуха, полную грудь… и тихо-тихо, чуть заметным скупым дуновением дать легчайший толчок рождению красоты…
Вот он появился, желанный шарик, стал наполняться и расти…
Не прерывать дыхания! Бережно длить игру. Ласково беречь рожденное создание. Чутким выдохом растить его объем. Пусть покачивается чуть заметным ритмом на конце соломинки, пусть наполняется и растет…
Вот так! Разве не красиво? Законченная форма. Веселые цвета. Все богаче и разнообразнее оттенки красок. И внутри играющее круговое движение. Шар все растет, все быстрее внутреннее кружение, все сильнее размах качания. Целый мир красоты, законченный и прозрачный…
А теперь создание завершилось. Оно желает отделиться, стать самостоятельным и начать радостный и дерзновенный полет через пространства… Надо остановить дыхание и отвести соломинку от губ. Окрестный воздух должен замереть! Ни резких жестов, ни вздоха, ни слова! Бережным движением надо скользнуть соломинкой в сторону и отпустить воздушный шар на волю…
О дерзновенно-легкий полет навстречу судьбе… О миг беззаботного веселья…
И вдруг – все погибло! И веселое создание разлетелось брызгами во все стороны…
Ничего! Мы начнем сначала…
«Что за ребячество?.. Какой смысл в этой детской забаве?..»
Да, это, конечно, «детская забава…» И все же – не только «детская» и не просто «забава». Признаюсь: я с удовольствием предаюсь этой игре и многому научился при этом…
«Помилуйте, да чему же можно научиться у мыльного пузыря?»
* * *
Всякая красота, даже самомалейшая, даже самая бесцельная, так же, как и всякий радостный миг жизни, имеют большую непреходящую ценность. Они смывают душевные огорчения, они несут нам легкое дыхание жизни (даже и тогда, когда учат нас бережно выпускать воздух) и дают нам немножко счастья… И мы можем быть уверены: ни один легкий, счастливый миг не пропал даром в человеческой жизни, а следовательно, и в мировой истории… Совсем не надо ждать, чтобы легкая красота или этот счастливый миг сами явились и доложили нам о себе… Надо звать их, создавать, спешить им навстречу… И для этого годится всякая невинно-наивная игра, состоящая хотя бы из соломинки и мыла… Так много легкого и красивого таится в игре и родится из игры. И недаром дыхание игры живет в искусстве, во всяком искусстве, даже в самом серьезном и трудном…Не отнимайте у взрослого человека игру: пусть играет и наслаждается. В игре он отдыхает, делается радостнее, ласковее, добрее, становится как дитя. А свободная, невинная целесообразность – бескорыстная и самозабвенная – может исцелить его душу.
Но мгновение красоты посещает нас редко и гостит коротко. Оно исчезает так же легко, как мыльный шарик. Надо ловить его и предаваться ему, чтобы насладиться. Обычно оно не повинуется человеческому произволению, и насильственно вызвать его нельзя. Легкой поступью приходит к нам красота, часто неожиданно, ненароком, по собственному почину. Придет, осчастливит и исчезнет, повинуясь своим таинственным законам. И к законам этим надо прислушиваться, к ним можно приспособиться, в их живой поток надо войти, повинуясь им, но не требуя от них повиновения…
Вот почему нам надо научиться внимать: с затаенным дыханием внимать природе вещей, чтобы вступить в ее жизненный поток и приобщиться к счастью природы и красоте мира. И потому всякий, кто хочет живой природы, легкого искусства, радостной игры, должен освободить себя внутренне, погасить в себе всякое напряжение, отдаться им с детской непосредственностью и блюсти легкое душевное равновесие, наслаждаясь красотой и радостью живого предмета.
Наши преднамеренные, произвольные хотения имеют строгий предел. Они должны смолкнуть и отступить. И творческая воля человека должна научиться повиновению: послушание природеесть путь к радости и красоте. Мы не выше ее; она мудрее нас. Она сильнее нас, ибо мы сами – природа, и она владеет нами. Ее нельзя предписывать; ее живой поток не следует прерывать; и тот, кто дует против ветра или вперебой его полету, не будет иметь успеха. Порыв не терпит перерыва; а прерванный порыв – уже не порыв, а бессилие.
Но прежде, чем предаться этому играющему порыву и приступить к созданию новой красоты, надо возыметь довериек себе самому; надо погасить всякие отговорки и побочные соображения, надо отдаться непосредственно, не наблюдать за собой, не прерывать себя, не умничать, не обессиливать себя разными «намерениями» и «претензиями»… Надо забыть свои личные цели и свои субъективные задания, ибо всякая игра имеет свою предметную цель и свое собственное задание. Этой цели мы и должны отдаться, чем наивнее, чем непосредственнее, чем цельнее, тем лучше.
А когда он настанет, этот радостный миг жизни, надо его беречь, ограждать, любить – все забыть и жить им одним, как замкнутым, кратковременным, но прелестным мирозданьицем…
Тогда нам остается только благодарно наслаждаться и в наслаждении красотой находить исцеление.
А если однажды настанет нежеланный миг и наша радость разлетится «легкими брызгами», тогда не надо роптать, сокрушаться или, Боже избави, отчаиваться. Тогда скажем угасшему мигу ласковое и благодарное «прости» и весело и спокойно начнем сначала…
Вот чему я научился у мыльного пузыря.
И если кто-нибудь подумает, что самый мой рассказ не больше, чем мыльный пузырь, то пусть он попробует научиться у моего рассказа той мудрости, которую мне принесло это легкое, краткожизненное, но прелестное создание… Может быть, ему это удастся…
Иван Александрович Ильин.
Мыльный пузырь.
Текст 9
(1)Что такое творчество? (2)Что такое творческий человек? (3)А это вопрос человеческой судьбы. (4)Самый распространённый ответ: творчество — это рождение чудесной новизны, появление новых великих художественных и материальных ценностей, которые украшают мир.
(5)Именно так отвечают и многие философы, и большинство «обыкновенных» людей, нефилософов, задумывающихся над собственной жизнью, над тем, что они могут дать миру.
(6)А между тем в этом ответе есть глубочайшее заблуждение. (7)Оно станет понятным, если вообразить трёхмиллиардное человечество разделённым на две неравные части. (8)Небольшую — избранных людей, одарённых божьей искрой, обладающих яркими талантами, которые действительно украшают мир, радуют нас книгами, симфониями, научными открытиями. (9)И большую часть, состоящую из «обыкновенных», «рядовых» людей, которым будто бы и не дано рождать ту самую чудесную новизну, что сопряжена в нашем сознании с самим пониманием творчества.
(10)Мои раздумья о том, что такое творчество, творческий человек, начались несколько лет назад с того, что я получил письмо от молодой женщины, чертёжницы. (11)Вот оно.
(12)Волнуют меня эти слова: творчество, творческий человек, радость творчества. (13)Я чаете задумываюсь: к кому же они относятся? (14)Ну, разумеется, в первую очередь к поэтам, композиторам, учёным, то есть к людям талантливым. (15)А что если я, бесталанная, самая обыкновенная, умею лишь наслаждаться литературой и искусством, а сама не умею ничего? (16)Но ведь и я часто испытываю большую радость. (17)И не только от книг или событий. (18)Вот сижу в чертёжной, подниму голову, увижу за окном краснеющие клёны — и будто получила подарок. (19)Потом старательно черчу фундамент, и радость постепенно утихает. (20)Однажды подумала: ну, хоть бы ватман из белого стал голубым или оранжевым в ту минуту, когда я дуюсь, ну, хоть бы что-нибудь в мире изменилось». (21)Наивное письмо? (22)Конечно. (23)Его можно назвать наивным. (24)Потому что оно полудетской отвагой неведения вторгается в один из самых сложных «философских миров»: человек — творчество — жизнь. (25)Но это же письмо можно назвать и мудрым, ибо в нём начинает пульсировать то широкое понимание творчества, его разнообразных сфер, которое, по-моему, сегодня особенно актуально. (26)Слова «творческая личность», по существу, тавтология. (27)Если личность — то непременно творческая! (28)Творчество возможно и в самой скромной, самой будничной форме. (29)Это может быть слово, это может быть улыбка, которая несёт кому-то радость.
(30)Я думаю, что и домашняя хозяйка, которая сообщила дому какой-то обаятельный уклад, тоже творец. (31)И водитель автобуса, который, видя, что в машине много старых людей, ведёт особенно бережно, — творец. (32)И учитель, который входит в класс с такой глубокой готовностью передать лучшие сокровища души детям, что они это ощущают как бы растворённым воздухе, — творец, несомненно! (33)Людей бездарных — без дара — не бывает.
(34)— Не бывает?! — сердито воскликнул один остро мыслящий социолог, которому я изложил эти соображения. (35)— Что ж, если исходить из того, что личностью является каждый человек, вывод ваш, несмотря на известное прекраснодушие, логичен. (36)Но, думается, люди, в разные века их именовали по-разному, которых личностями не назовёшь. (37)Данте называл их ничтожными. (38)Это те, кто «не знает ни славы, ни позора смертных дел». (39)Они не личности, потому что отреклись в малодушии от деятельности. (40)Они не делают зла, но их не хватает на то, чтобы делать добро. (41)Личность рождается одновременно с деятельностью (42)Во имя добра. (43)Или, увы, во имя зла. (44)Бывают личности со знаком плюс, бывают, личности со знаком минус. (45)Но там, где есть плюс и минус, есть и переходная точка — ноль (46)По сегодняшней терминологии — обыватель.
(47)— Мне кажется, — возразил я ему, — что, несмотря на логическую стройность схемы с плюсом, минусом и нолём, она, как и любая схема, неадекватна многообразию жизни и сложности человека. (48)Кто может поручиться, что в новых обстоятельствах, в иной ситуации «ничтожный» не обнаружит того самого плюса или минуса, о которых сейчас шла речь?
(49)Человек ведь не неизменная, раз и навсегда твёрдо установленная величина (плюс два, или минус три), он меняется в зависимости от окружения, обстоятельств, условий жизни.(50)И не столь уж часто он до конца жизни остаётся нолём, даже если в какой-то из моментов её и вступает как ноль. (51)И вот чтобы ноль стал не минусом, а плюсом, лучше видеть в нём личность. (52)И это отнюдь не означает прекраснодушного отношения к жизни, не влечёт за собой отрицания её конфликтов и противоречий.
Евгений Михайлович Богат.
Текст 10
Я хочу рассказать о бестужевках.
Во второй половине XIX века в Петербурге были созданы постоянные Высшие женские курсы, по существу, женский университет, первым директором их стал известный в то время историк — академик К. Н. Бестужев-Рюмин, племянник казненного декабриста. Он совершенно бескорыстно в течение ряда лет организовывал курсы, а потом руководил ими, поэтому и стали их называть в его честь Бестужевскими. А русских девушек, желавших получить высшее образование, слушательниц этих курсов, называли бестужевками.
Лучшие люди России — талантливые ученые, писатели, артисты — старались помочь женскому университету при его рождении и в последующие десятилетия деньгами или непосредственным участием в его деятельности.
В пользу курсов устраивались книжные базары, лотереи, концерты. Выступали на концертах Стрепетова, Савина, Комиссаржевская, Шаляпин, Собинов, Варламов… Семьдесят тысяч томов библиотеки Бестужевского университета составили книги по истории, философии, естественным наукам, подаренные учеными и общественными деятелями. Передовая, мыслящая Россия второй половины XIX — начала XX столетия вкладывала в женский университет лучшее, что у нее было. Менделеев, Бекетов, Сеченов читали, часто бесплатно, лекции; вдовы ученых — химиков и физиков — отдавали бестужевкам не только библиотеки мужей, но и ценнейшее оборудование их лабораторий…
Чем объясняется эта беспримерная забота? В мире ни один университет не рождался при столь многообразном и самоотверженном участии общественности и при полном безразличии, более того, неприязненном отношении государства.
В сущности, на этот вопрос я ответил, не успев его поставить. Рождение Бестужевских курсов было весьма нежелательно для самодержавия: во-первых, потому, что учились на них женщины, в которых царизм не хотел и боялся видеть мыслящую силу; во-вторых, потому, что поступали туда юные женщины из весьма непривилегированных — купеческих, мещанских и даже рабочих — семей. И выходили они оттуда людьми, жаждавшими разумной, красивой жизни.
Бестужевки участвовали в народовольческих организациях и первых марксистских кружках, в «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», в студенческих волнениях, в революции 1905 года; бестужевками были Надежда Константиновна Крупская и Анна Ильинична Ульянова; бестужевок кидали в тюрьмы, ссылали в Сибирь, казнили, но ничто не могло устрашить первый русский женский университет. В бестужевках раскрывалось лучшее, что жило веками, не находя достойного выхода в душе русской женщины: постоянство чувства, самоотверженность, сила духа и, конечно, сострадание, бесконечная нежность к тому, кто испытывает боль, — к ребенку, к родине.
Бестужевские курсы существовали до 1918 года, когда женщины получили возможность учиться в обычных университетах наравне с мужчинами.
Облик бестужевки известен был всей России: скромно, даже аскетически одетая девушка с открытым, смелым лицом — такой изобразил ее художник Н. Ярошенко на известном портрете «Курсистка».
Само имя это — «бестужевка» — вызывало в моем сознании что-то юное и женственное, бесконечно женственное и бесконечно юное; что-то вольное, непокорное, как ветер, как девичьи темные (почему темные, не понимаю сам) волосы, развеваемые сильным ветром; что-то красивое, легко, изящно и уверенно идущее по земле и что-то сопряженное с музыкой, живописью. И с баррикадами.
Однажды летом в мой кабинет в редакции вошла старуха, седая, крупная, с большими мужскими кистями рук, села, отдышалась после жары и ходьбы, подняла лицо, растрескавшееся, как краски на старом портрете, и бурно начала:
— Добрый день. Я — бестужевка. — И назвала себя: — Амалия Эттингер.
То, что эта старая-старая, не менее восьмидесяти по виду, женщина назвала себя по имени (Амалия!), без отчества, по имени и фамилии, как называют себя совсем юные женщины, стесняющиеся излишней официальности, удивило меня даже больше, чем это абсолютно неожиданное «бестужевка», начисто не вяжущееся ни с героиней Ярошенко, ни с моим внутренним видением бестужевки.
Почему-то мне казалось, что она — бестужевка — останется навсегда юной, возможно, потому, что перед моим сознанием стоял некий собирательный образ бестужевки вообще.
Я и жен декабристов, ушедших за ними в Сибирь, в каторгу, не мог никогда вообразить старыми (хотя известно, что некоторые из них дожили до старости), наивно объясняя себе это тем, что на известных мне портретах они изображены молодыми. Я и юных героинь Тургенева при всем старании фантазии не мог увидеть старухами, объясняя это силой таланта писателя, очарованного их женственностью. Я не мог вообразить старой Жанну д’Арк, видимо, казалось мне, потому, что ее сожгли восемнадцатилетней.
Но нет, дело не в собирательном образе, не в мощи писательского мастерства Тургенева. Это я понял потом, тогда, когда назвавшая себя бестужевкой старая-старая женщина, которая передо мной сидела в тот яркий летний день, уже умерла. Она умерла, разговаривая по телефону с подругой — тоже бестужевкой, тоже восьмидесятилетней; они обсуждали, как лучше, разумнее сократить том воспоминаний бестужевок. Издательство потребовало уменьшить объем с двадцати до пятнадцати листов, и надо было чем-то пожертвовать, а жертвовать не хотелось ничем. «Думай, Амалия, думай», — говорила ее собеседница. Когда Амалия думала, она посреди разговора умолкала, уходила в себя. «Думай, Амалия, думай», — одобряла подруга ее молчание. Амалия молчала, потому что умерла с телефонной трубкой в руке, с полураскрытым в разговоре ртом — остановилось сердце.
…Она подняла тяжелое, изрытое старостью, как оспой, лицо и объяснила:
— Мы, бестужевки, вас читали, и я уполномочена… — Она помолчала, подумала, как лучше, чтобы получилось и непринужденно, и торжественно, выразить мысль: — Уполномочена нашим советом устроительниц традиционных вечеров бестужевок позвать вас на очередной вечер воспоминаний, который имеет быть в Доме культуры… — Она назвала Дом культуры и, окончательно утратив официальность, широко, добродушно улыбнулась: — Будет чаепитие.
Я поблагодарил, обещал быть.
— Но учтите, — нахмурилась она театрально, — общая сумма возраста собравшихся дам составит три тысячи лет! — и естественнейше рассмеялась. — Три тысячи лет, — повторила она весело, уходя в московское июльское пекло.
«Три тысячи лет», — думал я через несколько дней, по дороге к ним на вечер. Меня это, положа руку на сердце, тревожило. Что испытаю в обществе этих старух? Один телесно одряхлевший человек может быть душевно молод и обаятелен, но тридцать, сорок?!
Я часто бывал в больницах и в разного рода пансионатах и домах, где лечатся, живут, угасают старые люди, и сердце при одном воспоминании о скорбной жизни в тех стенах печалилось и болело. Конечно, на вечере бестужевок не будет больничного духа, больничного страха перед небытием, успокаивал я себя, но три тысячи лет!
За три тысячи лет менялись очертания океанов, рождались и умирали пустыни, вымирали целые виды животных. Это возраст европейской цивилизации.
Если соединить, составить жизни сегодняшних бестужевок, устремится сквозь столетия дорога, у начала которой вырисовывается в утреннем тумане лицо Нефертити. Мысль о том, что лишь тридцать или сорок человеческих жизней, умещающихся — подумать! — за большим столом традиционного чаепития, отделяет меня от эпохи, когда странствовал Одиссей, казалась мне совершенно фантастической.
Современный человек ощущает с особой остротой бег минут, часов, дней, быстролетность человеческой жизни, изменчивость мира. Даже начало нашего века с его синематографом, аэропланом, «незнакомками» кажется сквозь водопад лет размытым, странным, неправдоподобным. А это их, последних бестужевок, молодость. Мне нелегко вообразить, что это было в нашем веке. А это было в их жизни. Что это — человеческая жизнь? «Быстры, как волны, дни нашей жизни», — пели студенты в начале XX века. Сегодняшний человек никогда не сопоставил бы — даже в песне — ритм жизни с волнами, ибо волны совсем не быстры: их бег замедленно величав. И мы сегодня с особым наслаждением отдыхаем у моря именно потому, что «дни нашей жизни» быстрее волн. Не потому ли море, которое некогда волновало, сейчас успокаивает? Мы возвращаемся к ритму космоса.
Но дни и нашей жизни можно сопоставить с волнами, потому что на детский вопрос: «Куда уходят дни?» — мы можем ответить: «Они возвращаются — они возвращаются в море, в котором до сих пор странствует, испытывая сердце и ум, Одиссей, и поднимает бесстрашные паруса каравелла Колумба, и загорается маяк у берега, на который ступит для битвы Байрон, и открывает новую красоту Гоген…» Они возвращаются в это море. Никогда еще чувство общности волны с морем — человеческой жизни с человеческой историей — не было полнее, чем сейчас. Никогда! Несмотря на быстролетность минут и дней и ошеломляющую изменчивость мира. А может быть, именно из-за изменчивости и быстролетности.
Я вошел в зал с накрытыми для чаепития столами, когда оно уже началось. Я опоздал, не рассчитывал, что они начнут минута в минуту, полагая, что будет именно чаепитие: старые люди, сидя, пьют чай и негромко беседуют. А они начали, видимо, абсолютно точно, и чаепитие их, как я понял, было особым.
— «Сегодня, — услышал я, — в шесть часов пять минут утра умер на станции Астапово Лев Николаевич Толстой. В России траур. Студенты и курсистки отменили лекции…»
Наступила тишина; я стоял растерянно на пороге.
— Идите сюда! — оглушительным шепотом позвала меня Эттингер.
Я быстро и неловко занял место рядом с ней.
— «…отменили лекции, поют „Вечную память“, говорят речи…» — читала, возвышаясь в полный рост над столом, женщина в темном, торжественном, лица которой я не видел из-за поднятых к нему старых-старых листков исписанной бумаги.
— Читает дневник десятого года, — пояснила Эттингер, пододвинув ко мне бутерброды со шпротами.
— «…полиция тоже не бездействует, казаки разъезжают с обнаженными шашками, разгоняют толпу. Завтра на курсах сходка в десять часов утра…»
Она опустила листки, посмотрела на собравшихся. Никто не ел, и никто не пил. Женщины сидели не шелохнувшись, с выражением величайшей серьезности, Особенно серьезна, даже торжественна была сама читавшая.
— Завтра в десять утра… — повторила, сосредоточенная на только что сообщенном потрясающем известии.
— Завтра, в десять утра, — повторило несколько голосов.
— Завтра, — улыбнулась Амалия.
«Завтра, — подумал я. — Завтра в десять утра они пойдут на траурную сходку. Сегодня в шесть утра умер Л. Н. Толстой».
— А теперь несколько записей за одиннадцатый год…
— Это был год, — шепнула мне на ухо Амалия, — романов. Все влюблялись.
Но, собственно, о любви я не услышал. Женщина, сообщившая о кончине Толстого как о самом последнем, величайшей важности событии — теперь уже не торжественно и строго, а с какой-то веселой искрой в голосе, — читала о посещениях Мариинского театра, операх с участием Шаляпина, литературных вечерах, загородных экскурсиях и пикниках. Она называла имена Юрия, Аркадия, Петра рядом с женскими именами, и по какой-то еле уловимой печали, темнившей лица бестужевок, я догадывался, что и Юрий, и Аркадий, и Петр давно умерли. Они остались в той жизни, где пели Собинов и Шаляпин. А женщины, чьи имена назывались рядом с их именами, сейчас, через бездну лет, сидят за этим столом — это тоже было ясно по взглядам, которые устремлялись то туда, то сюда. И я вдруг ощутил, что самая реальная вещь в мире — чувства.
И чувства — самая юная, единственно юная вещь в мире.
Стареют пирамиды, горы, земля и небо; чувства не стареют. И я вдруг почувствовал, что в этом зале со столом, уставленным скромным угощением, нет старости.
— А во что мы играли? Играли в шарады, — расхохоталась Амалия. — Ты помнишь наши шарады? — обратилась она к соседке.
И та вдруг, застеснявшись, — не меня ли? — наклонилась к Амалии, зашептала что-то на ухо, они заколыхались в веселье, и я вдруг подумал, что они никогда не умрут, потому что чувства не умирают.
— А это? — наклонилась, зашептала опять соседка Амалии.
Та посерьезнела, видимо забыв ключ в шараде — забавный ответ.
— Думай, Амалия, думай, — веселилась соседка.
И Амалия думала, сощурившись лукаво, думала, молчала.
Три тысячи лет веселились, печалились, думали, три тысячи лет пили чай, уминали бутерброды; время сгустилось и улыбалось, время шутило и не старело.
Время отступило, отхлынуло, как океанская волна, оставив на песке нечто совершенно бесценное, чему названия нет в человеческом языке, а если бы нашлось, то вопрос о смысле жизни был бы, вероятно, решен.
О чем я думал, возвращаясь с традиционного вечера бестужевок? Нет, нет, о чем я думаю сейчас, через десять лет, при воспоминании об этом вечере? Потому что тогда я, в сущности, не думал ни о чем и думал обо всем в мире: о мимолетности и фантастической емкости человеческой жизни, о том, что и человеку, и человечеству часто кажется: что-то кончилось, ушел первоначальный восторг перед жизнью, или умерли великие страсти, или померкла духовность, а на самом деле это не кончается никогда, это уходит и возвращается, как уходит и возвращается солнце. Я уходил с вечера бестужевок с переполненным сердцем: мои чувства можно было бы назвать мыслями, мои мысли можно было бы назвать чувствами. Я и не хотел разбираться в них тщательно, я радовался им.
А сегодня думаю об историческом времени. Историческое время? Останавливаясь на минуту перед особняком, где жил некогда Пушкин, или идя мимо дома, в котором умер Гоголь, мы переносимся в эпоху, когда они писали, любили, шутили, путешествовали, и старые стены вызывают в нашем сердце чувство не менее сложное и волнующее, чем в детстве, — занавес в театре при медленно потухающей люстре… Мы, сами не осознавая того, переживаем большие, важные минуты, наша душа наслаждается особым богатством; она живет одновременно в двух веках — сегодняшнем и минувшем. Она вошла в историческое время — совершенно особое, потому что в нем мы становимся вездесущими и бессмертными, как античные боги. Мы можем услышать живой голос Пушкина и увидеть живую улыбку Гоголя и можем пережить ни с чем не сравнимое чувство освобождения от остросегодняшнего, сиюминутного, чтобы потом, вернувшись к нему, по-новому его увидеть, понять и новым смыслом наполнить. Историческое время — это сегодня плюс века, плюс тысячелетия; это я плюс миллионы людей, которые до меня жили.
Было бы наивно утверждать, что этих чувств люди не испытывали раньше, что историческое время стало доступным лишь человеку второй половины XX столетия. Конечно, во все века сердце человека хотело вобрать в себя больше, чем отпущено на одну человеческую жизнь. Но, кажется мне, именно сегодня, когда рождается переживание истории человечества как чего-то личного и сама история делается живой человеческой общностью, развивается в человеке совершенно новое чувство, которое можно назвать историческим, — именно сегодня мы входим в историческое время, как входят в море…
Я пишу эти строки на берегу Балтийского моря, недавно было оно покрыто льдом, и не верилось, что это море, думалось: белое холмистое поле. Но вот утром к вышел на балкон, и меня ослепило резко-синее, живое. За одну ночь южный ветер съел лед — море раскрылось.
А через несколько дней в старых соснах, на берегу, пели соловьи.
На вечере бестужевок, когда уже все собрались расходиться и говорили стоя самое последнее, кто-то из женщин рассказал, что ее родственница училась в гимназии с дочерью Анны Керн и она видела ее — дочь возлюбленной Пушкина — летом на даче сидели за одним столом на веранде, пили из самовара чай…
Это мимолетное и, в сущности, малозначительное воспоминание поразило меня не меньше, чем если бы я увидел человека, стоящего рядом с Лаурой, воспетой Петраркой, в Авиньонской церкви. Меня оно поразило потому, что я подумал, ощутил: если дотронусь сейчас до руки старой бестужевки, то почувствую тепло руки Пушкина. Я с каким-то суеверным чувством дотронулся, коснулся. И почувствовал в самом деле тепло пушкинской ладони.
Мне хотелось бы рассказать в этом эссе о стихах Баратынского и Третьяковской галерее, о переулках старого Арбата и о том, как шумит дождь летом в яснополянском лесу, потому что все это имеет, по-моему, самое непосредственное отношение к историческому времени. С особой силой наслаждаешься им на родной, национальной почве. Тот, кто не испытал особого чувства при виде старинной тургеневской усадьбы на Орловщине, ничего особенного не ощутит и в готическом соборе.
Когда я ощутил нежное, сухое тепло руки Пушкина, коснувшись старой-старой руки (руки у них, у бестужевок, одряхлели больше лиц), я подумал, что бессмертие не выдумано философами и поэтами. Иногда достаточно легко, почти неслышно дотронуться до чьей-то ладони, чтобы утвердиться в его реальности.
Евгений Михайлович Богат.
Бестужевка.
Текст 11
| Сочинение
(1)Как и когда родилась моя страсть к путешествиям, любовь к природе, к своей земле?
(2)В голубые, ясные дни детства мною владела мечта о далеких скитаниях, о счастливых сказочных странах. (3)На крыльях воображения уносился я далеко над землею.(4) Подо мной проплывали снежные горы, голубые моря и леса, серебряные реки и озера.(5) Птицы, их радостная свобода, манили меня. (6)С особенным чувством смотрел я на пролетавших журавлей.(7) Недаром весною, в дни пролета птиц, с особенной силой тянуло меня странствовать. (8)Весною – уже взрослым – обычно отправлялся я в самые далекие и удачные путешествия.
(9)Еще в годы раннего детства хранил я тайную уверенность увидеть и обойти мир.(10) С величайшим увлечением отдавался чтению книг, в которых описывались похождения отважных охотников-следопытов. (11)Воображение с необычайною силою переносило меня в далекие страны. (12)Закрыв глаза, я предавался страстным мечтаниям. (13)Я мог думать об открытии неведомых земель, о грудах золота и алмазов, описываемых в фантастических романах.(14) Страсти к наживе и богатству у меня никогда не было даже в детских мечтах.(15) Я мечтал о будущих путешествиях, беспечно и весело пролетая над расстилавшейся подо мною любимой земле
(16)Одной из первых книг, некогда покорявших моё воображение и отнимавших у меня много ночей, была дешёвая лубочная книжка о рыцаре Гуаке. (17)Я помню запах страниц, старинный шрифт со старинными буквами, на первых порах мешавший мне бегло читать. (18)Таинственность и волшебные превращения, описанные в этой, наверное, очень плохой книжке несказанно меня увлекли. (19) К чтению баснословных приключений приступал я с трепетом.(20) Помню, я прятался от людей, скрывался водному мне известных уголках.
(21) Подвиги и приключения. Описанные в книге, волновали меня необычайно.(22)Отрываясь от книги, я как бы своими глазами видел стальные доспехи, сверкающие шлемы, мечи. (23)Вызванные воображением видения обступали меня. (24)Действительность мешалась подчас со сновидениями. (25)Во сне я видел описанных в книге рыцарей, страшных чудовищ, сражался с ними и побеждал.
(26)Трудно представить теперь чудесную игру воображения, которая владела нами в детстве.(27)Коня с мочальной гривой представляли мы живым, горячим скакуном-иноходцем. (28)Пламя и дым вырываются из ноздрей коня, с серебряных удил падает клочьями пена.( 29)Выструганный из лучины меч был настоящий рыцарский меч-кладенец.(30) С несокрушимою силою поражал я несметную вражескую рать.(31) Под ударами игрушечного меча слетали с высокой, разросшейся крапивы пушистые вражеские головы. ( 32)Вражеская несметная рать лежала поверженной.(33)Вложив «окравленный» меч в ножны. Через поле битвы я гордо возвращался в заветный свой уголок.
(34)Немногие из нас, взрослых, сохранили эту чудесную способность преображаться. (35)Редки и счастливы посещающие нас мгновения, когда мы опять можем почувствовать себя детьми. (36)В дальних скитаниях при встрече с любезными сердцу людьми переживаю я прежнее счастье, по-прежнему крепко и радостно бьется мое сердце.
Иван Сергеевич Соколов-Микитов.
Текст 12
В это время я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости. В писаниях своих я делал то же самое, что и в жизни. Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрывать хорошее и выказывать дурное. Я так и делал. Сколько раз я ухитрялся скрывать в писаниях своих, под видом равнодушия и даже легкой насмешливости, те мои стремления к добру, которые составляли смысл моей жизни. И я достигал этого: меня хвалили.
Двадцати шести лет я приехал после войны в Петербург и сошелся с писателями. Меня приняли как своего, льстили мне. И не успел я оглянуться, как сословные писательские взгляды на жизнь тех людей, с которыми я сошелся, усвоились мною и уже совершенно изгладили во мне все мои прежние попытки сделаться лучше. Взгляды эти под распущенность моей жизни подставили теорию, которая ее оправдывала.
Взгляд на жизнь этих людей, моих сотоварищей по писанию, состоял в том, что жизнь вообще идет развиваясь и что в этом развитии главное участие принимаем мы, люди мысли, а из людей мысли главное влияние имеем мы — художники, поэты. Наше призвание — учить людей. Для того же, чтобы не представился тот естественный вопрос самому себе: что я знаю и чему мне учить, — в теории этой было выяснено, что этого и не нужно знать, а что художник и поэт бессознательно учит. Я считался чудесным художником и поэтом, и потому мне очень естественно было усвоить эту теорию. Я — художник, поэт — писал, учил, сам не зная чему. Мне за это платили деньги, у меня было прекрасное кушанье, помещение, женщины, общество, у меня была слава. Стало быть, то, чему я учил, было очень хорошо.[6]
Вера эта в значение поэзии и в развитие жизни была вера, и я был одним из жрецов ее. Быть жрецом ее было очень выгодно и приятно. И я довольно долго жил в этой вере, не сомневаясь в ее истинности. Но на второй и в особенности на третий год такой жизни я стал сомневаться в непогрешимости этой веры и стал ее исследовать. Первым поводом к сомнению было то, что я стал замечать, что жрецы этой веры не все были согласны между собою. Одни говорили: мы — самые хорошие и полезные учители, мы учим тому, что нужно, а другие учат неправильно. А другие говорили: нет, мы — настоящие, а вы учите неправильно. И они спорили, ссорились, бранились, обманывали, плутовали друг против друга. Кроме того, было много между нами людей и не заботящихся о том, кто прав, кто не прав, а просто достигающих своих корыстных целей с помощью этой нашей деятельности. Всё это заставило меня усомниться в истинности нашей веры.
Кроме того, усомнившись в истинности самой веры писательской, я стал внимательнее наблюдать жрецов ее и убедился, что почти все жрецы этой веры, писатели, были люди безнравственные и, в большинстве, люди плохие, ничтожные по характерам — много ниже тех людей, которых я встречал в моей прежней разгульной и военной жизни — но самоуверенные и довольные собой, как только могут быть довольны люди совсем святые или такие, которые и не знают, что такое святость. Люди мне опротивели, и сам себе я опротивел, и я понял, что вера эта — обман.
Но странно то, что хотя всю эту ложь веры я понял скоро и отрекся от нее, но от чина, данного мне этими людьми, — от чина художника, поэта, учителя, — я не отрекся. Я наивно воображал, что я — поэт, художник, и могу учить всех, сам не зная, чему я учу. Я так и делал.
Из сближения с этими людьми я вынес новый порок — до болезненности развившуюся гордость и сумасшедшую уверенность в том, что я призван учить людей, сам не зная чему.
Теперь, вспоминая об этом времени, о своем настроении тогда и настроении тех людей (таких, впрочем, и теперь тысячи), мне и жалко, и страшно, и смешно, — возникает именно то самое чувство, которое испытываешь в доме сумасшедших.[7]
Мы все тогда были убеждены, что нам нужно говорить и говорить, писать, печатать — как можно скорее, как можно больше, что всё это нужно для блага человечества. И тысячи нас, отрицая, ругая один другого, все печатали, писали, поучая других. И, не замечая того, что мы ничего не знаем, что на самый простой вопрос жизни: что хорошо, что дурно, — мы не знаем, что ответить, мы все, не слушая друг друга, все враз говорили, иногда потакая друг другу и восхваляя друг друга с тем, чтоб и мне потакали и меня похвалили, иногда же раздражаясь и перекрикивая друг друга, точно так, как в сумасшедшем доме.
Тысячи работников дни и ночи из последних сил работали, набирали, печатали миллионы слов, и почта развозила их по всей России, а мы всё еще больше и больше учили, учили и учили и никак не успевали всему научить, и всё сердились, что нас мало слушают.
Ужасно странно, но теперь мне понятно. Настоящим, задушевным рассуждением нашим было то, что мы хотим как можно больше получать денег и похвал. Для достижения этой цели мы ничего другого не умели делать, как только писать книжки и газеты. Мы это и делали. Но для того, чтобы нам делать столь бесполезное дело и иметь уверенность, что мы — очень важные люди, нам надо было еще рассуждение, которое бы оправдывало нашу деятельность. И вот у нас было придумано следующее: всё, что существует, то разумно. Всё же, что существует, всё развивается. Развивается же всё посредством просвещения. Просвещение же измеряется распространением книг, газет. А нам платят деньги и нас уважают за то, что мы пишем книги и газеты, и потому мы — самые полезные и хорошие люди. Рассуждение это было бы очень хорошо, если бы мы все были согласны; но так как на каждую мысль, высказываемую одним, являлась всегда мысль, диаметрально противоположная, высказываемая другим, то это должно бы было заставить нас одуматься. Но мы этого не замечали. Нам платили деньги, и люди нашей партии нас хвалили, — стало быть, мы, каждый из нас, считали себя правыми.
Теперь мне ясно, что разницы с сумасшедшим домом никакой не было; тогда же я только смутно подозревал это, и то только, как и все сумасшедшие, — называл всех сумасшедшими, кроме себя.
Лев Николаевич Толстой.
Текст 13
| Сочинение
Андрей родился и рос в Калуге. На окраине стоял бревенчатый просторный дом. Запах смолы не выветривался, не уходил из него, хотя бревна, из которых он был сложен, были очень старые.
Когда приходила весна, весь дом наполнялся запахами земли, листвы, сада. Комнаты были прохладные, полы крашеные, чисто вымытые, а в раскрытые окна бежал ветер.
И теперь, когда Андрей стал взрослым, каждая новая весна несла ему эти незабываемые запахи его детства — земли, травы, ветра.
Окна в их доме распахивались рано, гораздо раньше, чем у других.
В кабинете отца стоял массивный письменный стол, резной, огромный, и глубокое кожаное кресло. По стенам стояли шкафы — очень старые, полные старинных медицинских книг. Их читал еще прадед Андрея, он и положил начало этой библиотеке. Отец — Николай Петрович — редко снимал их с полки, но дорожил ими. И все вместе — стол, кресло, книжные шкафы — уважительно называлось «папина библиотека». В папиной библиотеке всегда было чисто, прохладно и чуть сумрачно: окна выходили на север, да еще у самых окон росли кусты бузины.
У мамы тоже была своя комната и свои книги. Но у мамы все было другое. Ее комнату заливал яркий свет, и в окна заглядывала сирень. Солнце кочевало от одного окна к другому.
Тут не было штор, только легкие светлые занавески. И казалось, что комната вплывает прямо в сад. На мамином кресле всегда лежала какая-нибудь книга, а любила она книги, которые в детстве казались Андрею скучными: Чехов, Гончаров, Ибсен и Гамсун.
Все в мире открывала Андрею мать.
— Послушай, как тихо, — говорила она. И он понял, что тишину можно слушать.
— Не зажигай света, — просила она, — посидим так. — И он узнал, как хорошо посумерничать и помолчать вдвоем.
Однажды поздней осенью они шли по лесу, по желтым лесным дорожкам. Только выпал первый снег — тонкий, редкий, словно не снег, а изморось. И вдруг мама сказала:
— Посмотри, березовые листья как золотые пятаки на снегу. Верно? А кленовые — как будто след птичьей лапки. А вот дубовый, распластанный — погляди.
— Как след медведя! — сказал Андрей. Мать ответила радостным смехом:
— Да, да! Как будто медведь прошел!
Да, видеть это, радоваться этому тоже научила его она.
Он не мог бы рассказать, как она воспитывала его, он и не знал, что его «воспитывают». Однажды, вернувшись из школы, он сказал:
— Мама, Елена Федоровна говорит: «Москвин, ты ведешь себя примерно, я поручаю тебе после уроков приносить мне фамилии ребят, которые плохо ведут себя на перемене». Что же мне делать? Не стану я записывать
Мать ответила:
— Отчего же? Пиши! Да только всегда одну фамилию — спою собственную.
Андрею стало весело — в самом деле, как хорошо и просто она придумала.
А в другой раз было так. Мать работала в саду — она сама выращивала цветы: ранней весной — незабудки, анютины глазки, летом — розы и флоксы, осенью — астры и георгины.
Вернувшись из городского сада, где он играл с ребятами в казаки-разбойники, Андрей стоял и задумчиво глядел, как, сидя на корточках, она копается в земле. Оба молчали
И вдруг, вскинув на него глаза, она спросила с мягкой насмешкой:
— А ты не устал стоять?
Ему было тогда лет семь. Пожалуй, никакой самый беспощадный укор не запечатлелся бы в его памяти так глубоко, как эти насмешливые слова.
Всю домашнюю работу они делали вдвоем: мыли полы, летом белили стены (мать не признавала маляров). Когда она стирала, Андрей приносил из колодца воду. А полоскать ходили на речку. Они вместе несли корзину с бельем, и по дороге он мог спрашивать обо всем на свете. Она никогда не отвечала: «Тебе это рано знать» или: «Ты этого не поймешь».
Однажды она рассказала Андрею историю английского капитана Скотта, который открыл Южный полюс на пятнадцать дней позже норвежца Амундсена. Андрея долго не оставляла мысль о том, как они шли обратно — пятеро друзей по снежной пустыне на отяжелевших лыжах, обманутые в своей надежде, в своей мечте. Подумать только — опоздать на пятнадцать дней!
Он видел капитана, который, лежа в палатке, окоченевшей рукой выводил на бумаге последние слова друзьям и родным. Их нашли мертвыми. Кажется, через год. Они лежали так, как их застала смерть, — обманутые, обессиленные, но не сдавшиеся. Тогда не было самолетов, — думал Андрей. Я бы сел на самолет и полетел бы к ним. Я приземлился бы и — вот она, палатка, я бегу, бегу туда, ноги вязнут в снегу…
— Капитан Скотт, — говорил он дрогнувшим голосом, — вы спасены! Я советский летчик! Я прилетел за вами!
— Как я рад! — отвечала за капитана Скотта мама. Этот ответ казался Андрею легкомысленным, он ожидал
Слов более высоких, красивых, торжественных, а все же он радовался, что она так быстро, так легко вошла в игру, не придирается, не говорит: «Тогда еще не было советских летчиков», — нет, ей ничего не надо объяснять.
— Помогите моим друзьям, — говорит она. — Они вели себя мужественно!
Да, да! Именно так должен был отвечать капитан! Пер Вое его слово не о себе — о друзьях!
И Андрей поил отважных исследователей вином, давал им лекарства, сажал их в самолет, и они летели высоко над бескрайней снежной равниной.
Проснувшись утром, Андрей слышал:
— Здравствуй, милый!
Так говорила она и проводила рукой по его щеке. И звук этого голоса он вызывал в своей памяти всякий раз, когда ему бывало трудно, уже много времени спустя после ее смерти. «Здравствуй!» — это слово означало, что начинался день, что они будут вместе. И сейчас, уже взрослым, увидев чашку с молоком, он вспоминал ту, белую в красных горошинах чашку, которая ждала его когда-то на кухонном столе. Придя из школы, он останавливался у порога и переобувался, чтобы не наследить в комнатах. И горячая плита, и потрескиванье дров, и чашка с молоком, и простое слово «Здравствуй!» — все это наполняло его ощущением покоя.
Главным человеком в доме была она. Андрей вырос с этим чувством и не понимал, как может быть иначе.
В их доме все комнаты постоянно — даже поздней осенью — были полны цветов. Цветы стояли в банках, кувшинах, ведрах. Они стояли повсюду и часто мешали отцу, но он никогда не забывал сказать, разводя большими руками:
— Какая прелесть твои цветы, Анюта!
Когда мать играла на старом пианино, где «до-диез» не откликалось вообще, а «фа» простужено дребезжало, отец слушал задумчиво и благоговейно.
Он был старше матери, и Андрей с детства помнил его сутулым, с седыми висками, в очках. Даже на детской фотографии Николай Петрович походил на себя взрослого — сутулый подросток в очках. И так было странно, что его когда-то называли Колей.
Мама хоть и говорила ему «ты», но называла Николай Петрович. А отец говорил ей Анюта или «дитя мое». И Андрею это нисколько не казалось смешным. Появились у матери седые волосы и морщины прорезали высокий, чистый лоб, а отец все говорил «дитя мое».
Фрида Вигдорова.
Семейное счастье.
31 мая
Текст 1
| Сочинение
… Я давно уж почувствовал необходимость понять — как возник мир, в котором я живу, и каким образом я постигаю его. Это естественное и — в сущности — очень скромное желание, незаметно выросло у меня в неодолимую потребность и, со всей энергией юности, я стал настойчиво обременять знакомых «детскими» вопросами. Одни искренно не понимали меня, предлагая книги Ляйэля и Леббока; другие, тяжело высмеивая, находили, что я занимаюсь «ерундой»; кто-то дал «Историю философии» Льюиса; эта книга показалась мне скучной, — я не стал читать ее.
Среди знакомых моих появился странного вида студент в изношенной шинели, в короткой синей рубахе, которую ему приходилось часто одергивать сзади, дабы скрыть некоторый пробел в нижней части костюма . Близорукий, в очках, с маленькой, раздвоенной бородкой, он носил длинные волосы «нигилиста»; удивительно густые, рыжеватого цвета, они опускались до плеч его прямыми, жесткими прядями. В лице этого человека было что-то общее с иконой «Нерукотворенного Спаса». Двигался он медленно, неохотно, как бы против воли; на вопросы, обращенные к нему, отвечал кратко и не то угрюмо, не то — насмешливо. Я заметил, что он, как Сократ, говорит вопросами. К нему относились неприязненно.
Я познакомился с ним, и, хотя он был старше меня года на четыре, мы быстро, дружески сошлись. Звали его Николай Захарович Васильев, по специальности он был химик.
— Ты — человек, каким я желаю тебе остаться до конца твоих дней. Помни то, что уж чувствуешь: свобода мысли — единственная и самая ценная свобода, доступная человеку. Ею обладает только тот, кто, ничего не принимая на веру, все исследует, кто хорошо понял непрерывность развития жизни, ее неустанное движение, бесконечную смену явлений действительности.
Он встал, обошел вокруг стола и сел рядом со мною.
— Все, что я сказал тебе — вполне умещается в трех словах: живи своим умом! Вот. Я не хочу вбивать мои мнения в твой мозг; я вообще никого и ничему не могу учить, кроме математики, впрочем. Я особенно не хочу именно тебя учить, понимаешь. Я — рассказываю. А делать кого-то другого похожим на меня, это, брат, по-моему, свинство. Я особенно не хочу, чтобы ты думал похоже на меня, это совершенно не годится тебе, потому что, брат, я думаю плохо.
Он бросил папиросу на землю, растоптав ее двумя слишком сильными ударами ноги. Но тотчас закурил другую папиросу и, нагревая на огне спички ноготь большого пальца, продолжал, усмехаясь невесело:
— Вот, например, я думаю, что человечество до конца дней своих будет описывать факты и создавать из этих описаний более или менее неудачные догадки о существе истины или же, не считаясь с фактами — творить фантазии. В стороне от этого — под, над этим — Бог. Но — Бог — это для меня неприемлемо. Может быть, он и существует, но — я его не хочу. Видишь — как нехорошо я думаю. Да, брат… Есть люди, которые считают идеализм и материализм совершенно равноценными заблуждениями разума. Они — в положении чертей, которым надоел грязный ад, но не хочется и скучной гармонии рая.
Он вздохнул, прислушался к пению виолончели.
— Умные люди говорят, что мы знаем только то, что думаем по поводу видимого нами, но не знаем — то ли, так ли мы думаем, как надо. А ты — и в это не верь! Ищи сам…
Я был глубоко взволнован его речью, — я понял в ней столько, сколько надо было понять для того, чтоб почувствовать боль души Николая. Взяв друг друга за руки, мы с минуту стояли молча. Хорошая минута! Вероятно — одна из лучших минут счастья, испытанного мною в жизни.
Максим Горький.
Текст 2
| Сочинение
(1) На полярных зимовках в Арктике, как и во всех многолюдных экспедициях, бывают дельные люди и бездельники, скучные и весёлые, бодрые и унылые, здоровые и больные. (2) Ни одна зимовка не проходит без мелких и крупных недоразумений, не всякий способен перенести спокойно долгую полярную ночь, вынужденную скученность. (3) Всё переговорили, перечитали все книги, рассказали все анекдоты, переслушали потёртые пластинки, каждый о каждом давно знает всю подноготную. (4) Люди надоедают друг дружке, изучены недостатки и достоинства каждого зимовщика, нервы напряжены до предела. (5) Некоторые от избытка молодых сил начнут шуточную потасовку – всё летит кувырком, столы, табуретки. (6) Не мудрено, что срываётся иной раз обидное для товарища словечко, завязывается ссора.
(7) Кажется, навеки разошлись, поссорились люди и уже никогда им не помириться, не стать вновь друзьями. (8) Но споры и недоразумения обычно заканчиваются так же скоро, как и возникают, всё забывается. (9) Когда приходят горячие дни работы, люди трудятся, не щадя сил и здоровья. (10) Работа всех объединяет, каждый каждому старается помочь, опытный обучает неопытного. (11) Во всей силе вдруг сказывается та дружная, крепкая мощь, которая помогает людям в трудные и трагические минуты чудесно объединиться, слиться в единое дыхание.
(12) Огромный рост и физическая сила – еще не всегда верные показатели пригодности человека для работы в тяжелых арктических условиях. (13) Я знал очень слабых и пожилых людей, отлично и безропотно выдерживавших трудные зимовки. (14) Это были самые лучшие, внимательные, скромные и нетребовательные товарищи. (15) Ворочавшие бревнами и хваставшие всяческими подвигами болтуны, случайно устроившиеся на зимовку, перед ними быстро пасовали.
(16) Много знал я людей, полярных зимовщиков, для которых Арктика делалась как бы второй родиной – вновь и вновь тянуло их на зимовку в ледяную, холодную пустыню. (17) Были среди энтузиастов Арктики городские избалованные люди, рабочие и интеллигенты, были привычные к Северу промышленники-архангельцы, поморы, были и уроженцы юга. (18) Этих разнообразнейших по своему происхождению людей одинаково манила ледяная Арктика. (19) В трудных походах и передвижениях люди объединялись, в трудную минуту спешили друг другу помочь. (20) В суровых условиях определяются характер и качества человека; здесь всё на виду, нельзя прикрыться словами: лентяй остается лентяем, труженик – тружеником.
Соколов-Микитов Иван Сергеевич.
Текст 3
| Сочинение
СПИСОК МЕЧТАНИЙ
У каждого человека, как и у всего человечества, есть свой список заветных мечтаний. Величайшую, казалось, самую несбыточную мечту о справедливом переустройстве жизни мы первыми осуществили в нашей стране: на полях списка исторических мечтаний у раздела «Социализм» мы уже поставили отметку о выполнении. И ничто на свете не сможет покол
нашу уверенность в том, что недалека пора, когда сбудутся один за другим все самые смелые помыслы человечества.
Завоевать межпланетные пространства, проникнуть в иные миры — одно из давнишних мечтаний обитателей земного шара. В самом деле, неужели человек обречен довольствоваться лишь одной крупинкой мироздания — маленькой Землей? Фантасты бередили самолюбие обитателей нашей планеты. Ученые искали способов достичь звездных миров или по крайней мере Луны. В отважных умах рождались различные догадки, то научные, то фантастические. Так, веселый гасконский поэт XVII века Сирано де Бержерак выдумал целых семь способов полета на Луну один другого удивительнее. Он, например, предлагал, как пишет Эдмонд Ростан, «сесть на железный круг и, взяв большой магнит, забросить вверх его высоко, пока не будет видеть око: он за собой железо приманит. Вот средство верное. А лишь он вас притянет, схватить его быстрей и вверх опять… Так поднимать он бесконечно станет».
Или, заметив, что от Луны зависят приливы и отливы, рекомендовал: «В тот час, когда волна морская всей силой тянется к Луне», выкупаться, лечь на берегу и ждать, пока сама Луна не притянет вас к себе.
Но один из советов Бержерака был не так уж далек от истины. Это способ номер три: «…Устроивши сперва кобылку на стальных пружинах, усесться на нее и, порохом взорвав, вмиг очутиться в голубых равнинах».
Жюль Верн послал своих выдуманных героев на Луну в пушечном ядре. Герберт Уэллс заставил своего героя изобрести особое вещество, не пропускающее будто бы земного притяжения. Окружив этим веществом («кэворитом») летательный аппарат, герой Уэллса покинул Землю и устремился к Луне, открыв для этого «кэворитовые» заслонки на той стороне своего снаряда, которая была обращена к древнему спутнику Земли.
Были выдуманы романистами и еще разные способы космических полетов, но…
УЧЁНЫЕ НЕ СОГЛАШАЮТСЯ…
Да, наука опровергала все эти остроумные выдумки фантастов. Ученые с сомнением покачивали седыми головами, вооружались очками и цифрами и доказывали, что, например, в пушечном снаряде человеку лететь никак нельзя: ядро вылетит из пушки сразу с огромной скоростью, необходимой для совершения дальнейшего полета, толчок будет столь ужасен, что никакие матрацы, пружины или ванны со специальной жидкостью, амортизирующей удар, не спасут пассажиров. Собственный вес расплющит их в момент выстрела. И затем, ну хорошо, допустим, этого каким-то чудом не случится и вы долетите до Луны. А обратно?.. Кто вами выстрелит?
Так же расправилась наука и с «кэворитом» Уэллса. Законы физики напомнили, что если бы даже и можно было найти вещество, «заслоняющее» тело от притяжения Земли, то, чтобы задвинуть такую заслонку, понадобилось бы затратить столько же энергии, сколько требуется, чтобы вынести тело за пределы земного тяготения, то есть забросить его на такое расстояние от нашей планеты, где сила ее притяжения равна нулю. Иначе это противоречило бы одному из основных законов природы — закону сохранения энергии. А кроме того, над таким веществом, способным «заслонять» тела от тяготения Земли, образовался бы в атмосфере вихревой колодец, в котором воздух, не удерживаемый земным притяжением, стал бы уходить в космическое пространство и вся атмосфера бы «вытекла» через такую воздушную шахту.
Что же, значит, человечество навсегда приковано к Земле и надо оставить все попытки оторваться от нее?
Аэроплан? Но он может летать, лишь опираясь на воздух, черпая в его сопротивлении подъемную силу. Пропеллер не потянет аппарат в безвоздушном межпланетье, так как будет вертеться впустую. Воздушный шар? Дирижабль? Но ведь они тоже плывут только в атмосфере, несомые газами, более легкими, чем окружающий воздух. В пустоте они не могут держаться.
Ученые качали головами, терли очки, но выхода не видели.
Лев Кассиль.
Человек, шагнувший к звёздам.
Текст 4
Как же давно я мечтал и надеялся жарким летним днем пойти через Красную гору к плотине на речке Юг. Красная гора — гора детства и юности.
И этот день настал. Открестившись от всего, разувшись, чтобы уже совсем как в детстве ощутить землю, по задворкам я убежал к реке, напился из родника и поднялся на Красную гору. Справа внизу светилась и сияла полная река, прихватившая ради начала лета заречные луга, слева сушились на солнышке малиново-красные ковры полевой гвоздики, а еще левей и уже сзади серебрились серые крыши моего села. А впереди, куда я подвигался, начиналась высокая бледно- зеленая рожь.
По Красной горе мы ходили работать на кирпичный завод. Там, у плотины, был еще один заводик, крахмалопаточный, стояли дома, бараки, землянки. У нас была нелегкая взрослая работа: возить на тачках от раскопа глину, переваливать ее в смеситель, от него возить кирпичную массу формовщицам, помогать им расставлять сырые кирпичи для просушки, потом, просушенные, аккуратненько везти к печам обжига. Там их укладывали елочкой, во много рядов, и обжигали сутки или больше. Затем давали остыть, страшно горячие кирпичи мы отвозили в штабели, а из них грузили на машины или телеги. Также пилили и рубили дрова для печей.
Обращались с нами хуже, чем с крепостными. Могли и поддать. За дело, конечно, не так просто. Например, за пробежку босыми ногами по кирпичам, поставленным для просушки.
Помню, кирпич сохранил отпечаток ступни после обжига, и мы спорили чья. Примеряли след босыми ногами, как Золушка туфельку.
Обедали мы на заросшей травой плотине. Пили принесенное с собой молоко в бутылках, прикусывали хлебом с зеленым луком. Тут же, недалеко, выбивался родник, мы макали в него горбушки, размачивали и этой сладостью насыщались. Формовщицы, молодые девушки, но старше нас, затевали возню. Даже тяжеленная глина не могла справиться с их энергией. Дома я совершенно искренне спрашивал маму, уже и тогда ничего не понимая в женском вопросе:
— Мам, а почему так: они сами первые пристают, а потом визжат?
Вообще это было счастье — работа. Идти босиком километра два по росе, купаться в пруду, влезать на дерево, воображать себя капитаном корабля, счастье — идти по опушке, собирать алую землянику, полнить ею чашку синего колокольчика, держать это чудо в руках и жалеть и не есть, а отнести домой, младшим — брату и сестренке.
И сегодня я шел босиком. Шел по тропинкам детства. Но уже совсем по другой жизни, нежели в детстве: в селе, как сквозь строй, проходил мимо киосков, торгующих похабщиной и развратом в виде кассет, газет, журналов, мимо пивных, откуда выпадали бывшие люди и валились в траву для воссоздания облика, мимо детей, которые слышали матерщину, видели пьянку и думали, что это и есть жизнь и что им так же придется пить и материться.
Но вот что подумалось: моя область на общероссийском фоне — одна из наиболее благополучных в отношении пьянства, преступности, наркомании, а мой район на областном фоне меньше других пьет и колется. То есть я шел по самому высоконравственному месту России. Что же тогда было в других местах?.. Я вздохнул, потом остановился и обещал себе больше о плохом не думать.
А вот оно, это место, понял я, когда поднялся на вершину Красной горы. Тут мы сидели, когда возвращались с работы. Честно говоря, иногда и возвращаться не хотелось. С нами ходил худющий и бледнющий мальчишка Мартошка, он вообще ночевал по баням и сараям. У него была мать всегда пьяная, или злая, если не пьяная, и он ее боялся. Другие тоже не все торопились домой, так как и дома ждала работа — огород, уход за скотиной. Да и эти всегдашние разговоры: «Ничего вы не заработаете, опять вас обманут». А тут было хорошо, привольно. Вряд ли мы так же тогда любовались на заречные северные дали, на реку, как я сейчас, вряд ли ощущали чистоту воздуха и сладость ветра родины после душегубки города, но все это тогда было в нас, с нами, мы и сами были частью природы.
Я лег на траву, на спину и зажмурился от обилия света. Потом прйвык, открыл глаза, увидел верхушки сосен, берез, небо, и меня даже качнуло — это вся земля подо мной ощутимо поплыла навстречу бегущим облакам. Это было многократно испытанное состояние, что ты лежишь на палубе корабля среди моря. Даже вспомнились давно забытые юношеские стихи, когда был летом в отпуске, после двух лет армии, оставался еще год, я примчался в свое село. Конечно, где ощутить встречу с ним? На Красной горе. Может быть, тут же и сочинил тогда, обращаясь к Родине: «Повстречай меня, повстречай, спой мне песни, что мы не допели. Укачай меня, укачай, я дитя в корабле-колыбели». Конечно, я далеко не первый сравнивал землю с кораблем, а корабль с колыбелью, и недопетые песни были не у меня одного, но в юности кажется, что так чувствуешь только ты. Тогда все было впервые.
Вдруг еще более дальние разговоры услышались, будто деревья, березы, трава их запомнили, сохранили и возвращали. У нас, конечно, были самые сильные старшие братья, мы хвалились ими, созидая свою безопасность. Говорили о том, что в городе торговали пирожками из человеческого мяса. А узнали по ноготку мизинца. Мартошка врал, что ездил на легковой машине и что у него есть ручка, которой можно писать целый месяц без всякой чернильницы.
— Спорим! — кричал он. — На двадцать копеек. Спорим!
Мартошка всегда спорил. Когда мы, вернувшись в село, не желая еще расставаться, шли к фонтану — так называли оставшуюся от царских времен водопроводную вышку, — то Мартошка всегда спорил, что спрыгнет с фонтана, только за десять рублей. Но где нам было взять десять рублей? Так и остался тогда жив Мартошка, а где он сейчас, не знаю. Говорили, что он уехал в ремесленное, там связался со шпаной. Жив ли ты, Мартошка, наелся ли досыта?
На вышке, вверху, в круглом помещении находился огромнейший чан. Круглый, сбитый из толстенных плах резервуар. В диаметре метров десять, не меньше. По его краям мы ходили как по тропинке. В чане была зеленая вода. Мартошка раз прыгнул в нее за двадцать копеек. Потом его звали лягушей, такой он был зеленый.
Я очнулся. Так же неслись легкие морские облака, так же клонились им навстречу мачты деревьев, так же серебрились зеленые паруса березовой листвы. Встал, ощущая радостную легкость. Отсюда, под гору, мы бежали к плотине, к заводу. Проскакивали сосняк, ельник, березняк, вылетали на заставленную дубами пойму, а там и плотина, и домики, и карлик пасет гусей. Мы с этим карликом никогда не говорили, но спорили, сколько ему лет.
Бежать по-прежнему не получилось: дорога была выстелена колючими сухими шишками.
Чистый когда-то лес был завален гнилым валежником, видно было, что по дороге давно не ездили. Видимо, она теперь в другом месте. Все же переменилось, думал я. И ты другой, и родина. И ты ее, теперешнюю, не знаешь. Да, так мне говорили: не знаешь ты Вятки, оттого и восхищаешься ею. А жил бы все время — хотел бы уехать. Не знаю, отвечал я. И уже не узнаю. Больше того, уже и знать не хочу. Что я узнаю? Бедность, пьянство, нищету? Для чего? Чтоб возненавидеть демократию? Я ее и в Москве ненавижу. А здесь родина. И она неизменна.
Все так, говорил я себе. Все так. Я подпрыгивал на острых шишках, вскрикивал невольно и попадал на другие. Но чем ты помогаешь родине, кроме восхищения ею? Зачем ты ездишь сюда, зачем все бросаешь и едешь? И отказываешься ехать за границу, а рвешься сюда. Зачем? Ничего же не вернется. И только и будешь рвать свое сердце, глядя, как нашествие на Россию западной заразы калечит твою Родину. Но главное, в чем я честно себе признавался, — это то, что еду сюда как писатель, чтобы слушать язык, родной говор. Это о нашем брате сказано, что ради красного словца не пожалеет родного отца. Вот сейчас в магазине худая, в длинной зеленой кофте женщина умоляла продавщицу дать ей взаймы. «Я отдам, — стонала она, — отдам. Если не отдам, утоплюсь». — «Лучше сразу иди топись, — отвечала продавщица. — Хоть сразу, хоть маленько погодя. Я еще головой не ударилась, чтоб тебе взаймы давать. А если ударилась, то не сильно». Вот запомнил, вот записать надо, и что? Женщина от этого не протрезвеет. И так же, как не записать загадку, заданную мужчиной у рынка: «Вот я вас проверю, какой вы вятский. Вот что такое: за уповод поставили четыре кабана?» Когда я ответил, что это означает: за полдня сметали четыре стога, он был очень доволен: не все еще Москва из земляка вышибла. «А я думал, вас Москва в муку смолола».
Ну, вот зеленая пойма. Но где дома, где бараки? Ведь у нас нет ничего долговечнее временных бараков. Я оглядывался. Где я? Все же точно шел, точно вышел.
Снесли бараки, значит. Пойду к плотине, к заводу. Я пришел к речке. Она называлась Юг. Тут она вскоре впадала в реку Кильмезь. Я прошел к устью. Начались ивняки, песок, бело-бархатные лопухи мать-и-мачехи, вот и большая река заблестела. А где плотина? Я вернулся. Нет плотины. А за плотиной был завод. Где он? Может быть, плотину разобрали или снесли водопольем, но как же завод? И где другой завод, крахмалопаточный? Где избы?
Я прошел повыше по речке, продираясь через заросли. Не было даже никаких следов. Ни человеческих, ни коровьих. Тут же тогда стада паслись. Я остановился, чувствуя, что весь разгорелся. Прислушался. Было тихо. Только стучало в висках. Тихо. А почему не взлаивают собаки, не поют петухи? Вдруг бы закричали гуси? Нет, только взбулькивала в завалах мокрого хвороста речка и иногда шумел вверху, в ветвях елей, ветер.
Вдруг я услышал голоса. Явно ребячьи. Звонкие, веселые. Пошел по осоке и зарослям на их зов. Поднялся по сухому обрыву и вышел к палаткам. На резиновом матраце лежала разогнутая, обложкой кверху, книга «Сборник анекдотов на все случаи жизни», валялись ракетки, мячи. Горел костер, рядом стояли котелки. Меня заметили. Ко мне подошли подростки, поздоровались.
— Вы не знаете… — начал я говорить и оборвал себя: они же совсем еще молодые. — Вы со старшими?
— Да, с тренером.
Уже подходил и тренер. Я спросил его: где же тут заводы, кирпичный и крахмалопаточный, где плотина? Он ничего не знал.
— Вы местный?
— Да. Ходим сюда давно, здесь сборы команд, тренировки.
— Ну не может же быть, — сказал я, — чтоб ничего не осталось. Не может быть.
Ничем они мне помочь не могли и стали продолжать натягивать меж деревьев канаты, чтобы, как я понял, завтра соревноваться, кто быстрее с их помощью одолеет пространство над землей.
Снова я кинулся к берегу Юга. Ну где хотя бы остатки строений, хотя бы остовы гигантских печей, где следы плотины? Нет, ничего не было. Не за что даже было запнуться. Уже ни о чем не думая, я съехал по песку в чистую холодную воду и стал плескать ее на лицо, на голову, на грудь.
Гибель Атлантиды я пережил гораздо легче. Атлантида еще, может быть, всплывет, а моя плотина — никогда. Никогда не будет на свете того кирпичного завода, тех строений, тех землянок. Никогда. И хотя говорят, что никогда не надо говорить «никогда», я говорил себе: никогда ничего не вернется. Все. Надо было уходить, уходить и не оглядываться. Ничего не оставалось за спиной, только воспоминания да новое поколение, играющее в американских актеров.
Я прошел зеленую пойму, заметив вдруг, как усилилось гудение гнуса, прошел по сосняку, совершенно не чувствуя подошвами остроты сухих шишек, и вышел на взгорье. Куда было идти? В прошлом ничего не было, в настоящем ждали зрелища пьянки и ругани. Измученные, печальные, плохо одетые люди. Тени людей. И что им говорить: не пейте, лучше смотрите телевизор. Очень много они там увидят: мордобой, ту же пьянку, разврат и насилие.
Я не шел, а брел, не двигался, а тащил себя по Красной горе. О, как я понимал в эти минуты отшельников, уходящих от мира! Как бы славно — вырыть в обрыве землянку, сбить из глины печурку, натаскать дров и зимовать. Много ли мне надо? Никогда я не хотел ни сладко есть, ни богато жить. Утвердить в красном углу икону и молиться за Россию, за Вятку, лучшую ее часть. Но как уши от детей? Они уже большие, они давно считают, что я ничего не понимаю в современной жизни, и правильно считают. А как от жены уйти? Да, жену жалко. Но она-то как раз поймет. Что поймет? Что в землянку уйду? Да никуда я не уйду. Так и буду мучиться от осознания своего бессилия чем-то помочь Родине.
Тяжко вздыхал я и заставлял себя вспомнить и помнить слова преподобного Серафима Саровского о том, что прежде, чем кого-то спасать, надо спастись самому. Но опять же, как? Не смотреть, не видеть, не замечать ничего? Отстаньте, я спасаюсь. Да нет, это грубо — конечно, не так. Молиться надо. Смиряться.
В конце концов, это же не трагедия — перенос завода. Выработали глину и переехали. Люди тоже. Плотину снесло, печи разобрали, все же нормально. Но меня потрясло совершенно полное исчезновение той жизни. Всего сорок лет, и как будто тут ничего не было. И что? И так же может исчезнуть что угодно? Да, может. А что делать? Да ничего ты не сделаешь, сказал я себе. Смирись.
Случай для проверки смирения подвернулся тут же. Встреченный у подножия горы явно выпивший мужчина долго и крепко жал мою руку двумя своими и говорил:
— Вы ведь наша гордость, мы ведь вами гордимся. А скажите, откуда вы берете сюжеты, только честно? Из жизни? Мне можно начистоту, я пойму. Можно даже намеком.
— Конечно, из жизни, — сказал я. — Сейчас вы скажете, что вам не хватает на бутылку, вот и весь сюжет.
Он захохотал довольно.
— Ну ты, земеля, видишь насквозь.
— У меня таких сюжетов с утра до вечера, да еще и ночь прихватываю. Вот тебе еще сюжет: вчера нанял мужиков сделать помойку. Содрали много, сделали кое-как. Да еще закончить тем, что они напиваются и засыпают у помойки. Интересно?
— Вообще-то смешно, — ответил он. — Но разве они у помойки ночевали?
— Это для рассказа. Имею же я право на домысел. Чтоб впечатлило. Чтоб пить перестали. Перестанут?
— Нет, — тут же ответил мужчина. — Прочитают, поржут — и опять.
— Еще и скажут: плати, без нас бы не написал. Ну, давай, — я протянул руку. — В церковь приходи, там начали молебен служить, акафист читать иконе Божией Матери «Неупиваемая Чаша». По пятницам.
— И поможет?
— Будешь верить — поможет.
Мы расстались. Накрапывал дождик. Я подумал, что сегодня снова не будет видно луны, хотя полнолуние. Тучи. Опять будет тоскливый, долгий вечер. Опять в селе будет темно, будто оно боится бомбежек и выключает освещение. Мы жили при керосиновых лампах, и то было светлее. То есть безопаснее. Но что я опять ною? Наше нытье — главная радость нашим врагам.
Я обнаружил себя стоящим босиком на главной улице родного села. Мне навстречу двигались трое: двое мужчин вели под руки женщину, насквозь промокшую. Я узнал в ней ту, что просила у продавщицы взаймы и обещала утопиться, если не отдаст. Взгляд женщины был каким-то диковатым и испуганным.
Они остановились.
— Она что, в воду упала? — спросил я.
— Кабы упала, — ответил тот, что был повыше. — Сама сиганула. Мы сидим, пришли отдохнуть. Как раз у часовни, — вы ж видели, у нас новая часовня. Сидим. Она мимо — шасть. Так решительно, прямо деловая. Рыбу, думаем, что ли, ловить? А она — хоп! И булькнула. Как была. Вишь — русалка.
Раздался удар колокола к вечерней службе. Я перекрестился. Женщина подняла на меня глаза.
— Вытащили, — продолжал он рассказывать. — Говорю: Вить, давай подальше от воды отведем, а то опять надумает, а нас не будет. Другие не дураки бесплатно нырять.
— Ко-ло-кол, — сказала вдруг женщина с усилием, как говорят дети, заучивая новое слово.
— Да, — сказал я, — ко всенощной. Завтра воскресенье.
— Цер-ковь, — сказала она, деля слово пополам. Она вырвала вдруг свои руки из рук мужчин. Оказалось, что она может стоять сама. — Идем в церковь! — решительно сказала она мне. — Идем! Пусть меня окрестят. Я некрещеная. Будешь у меня крестным! Будешь?
— От этого нельзя отказываться, — сказал я. — Но надо же подготовиться. Очнись, протрезвись, в баню сходи. Давай в следующее воскресенье.
— В воскресенье, — повторила она, — в воскресенье. — И отошла от нас.
— Ну, — сказал я, — спасибо, спасли. Теперь вам еще самих себя спасти. Идемте на службу. — Они как-то засмущались, запереступали ногами. — Ладно, что вы — дети, вас уговаривать. Прижмет, сами прибежите. Так ведь?
— А как же, — отвечали они, — это уж вот именно, что точно прижмет. Это уж да, а ты как думал?
— Да так и думал, — ответил я и заторопился. Сегодня служили молебен с акафистом Пресвятой Троице. Впереди было и помазание освященным маслом, и окропление святой водой, и молитвы. И эта молитва, которая всегда звучит во мне в тяжелые дни и часы: «Господи, услыши молитву мою, и вопль мой к Тебе да приидет».
«Нельзя, нельзя, — думал я, — нельзя сильно любить жизнь. Любая вспышка гаснет. Любая жизнь кончается. Надо любить вечность. Наше тело смертно, оно исчезнет. А душа вечна, надо спасать душу для вечной жизни».
Но как же не любить жизнь, когда она так магнитна во всем? Ведь это именно она тянула меня к себе, когда звала на Красную гору и к плотине. Я шел в детство, на блеск костра на песке, на свет ромашек, на тихое голубое свечение васильков во ржи, надеялся услышать висящее меж землей и облаками серебряное горлышко жаворонка, шел оживить в себе самого себя, чистого и радостного, цеплялся за прошлое, извиняя себя, теперешнего, нахватавшего на душу грехов, и как хорошо, и как целебно вылечила меня исчезнувшая плотина. Так и мы исчезнем. А память о нас — это то, что мы заработаем в земной жизни. Мы все были достойны земного счастья, мы сами его загубили. Кто нас заставлял грешить: пить, курить, материться, кто нас заставлял подражать чужому образу жизни, кто из нас спасал землю от заражения, воду и воздух, кто сражался с бесами, вползшими в каждый дом через цветное стекло, кто? Все возмущались на радость тем же бесам, да все думали, что кто-то нас защитит. Кто? Правительство? Ерунда. Их в каждой эпохе по пять, по десять. Деньги? Но где деньги, там и кровь.
Мы слабы, и безсильны, и безоружны. И не стыдно в этом признаться. Наше спасение только в уповании на Господа. Только. Все остальное перепробовано. Из милосердия к нам, зная нашу слабость, Он выпускает нас на землю на крохотное время и опять забирает к Себе.
«Господи, услыши молитву мою! Не отвержи меня в день скорби, когда воззову к Тебе. Господи, услыши молитву мою!»
Владимир Крупин.
Босиком по небу.
Текст 5
| Сочинение
Когда Корзинкин прибыл в редакцию армейской газеты, он был похож на большого растерянного птенца, который залетел не в свое гнездо. Даже шинель и грубые кирзовые сапоги не могли скрыть в нем глубоко гражданского человека.
В разгар боев под Москвой редактор послал Корзинкина на передний край за материалом.
— Будьте осторожны! — напутствовал он молодого сотрудника.
Что ждало его сегодня там, где шла какая- то таинственная и страшная работа, с огнем и ударами, с грохотом и криками раненых?.. Близкий гул артиллерийской подготовки толчками отдавался в груди. И казалось, что небо гудит и трескается, и в низких пепельных тучах возникали и гасли тревожные всполохи. И все приближалось, нарастало, становилось реальностью, но не отпугивало, а тянуло к себе Корзинкина, как человека, очутившегося на вышке, начинает мучительно тянуть вниз. На пути корреспондента вырастали остовы сожженных машин, черные от копоти танки, огневые позиции тяжелых батарей. Все это как-то странно перемешивалось с вымершими и вымерзшими подмосковными дачными поселками. Корзинкин шел по местам своего детства, по трассам комсомольских лыжных кроссов, по полям подшефных колхозов. И незнакомое горькое чувство подступало к горлу.
— Понимаешь, какое дело, интендант. Рота осталась без командира!
— Понимаю, — отозвался Корзинкин. — Очень жаль…
— Выручи, а? В роте-то всего семь человек. Соглашайся, редакция!
Корзинкин молчал. Потом наклонился к майору и доверительно сказал:
— Я… понимаете… никогда этим делом…
Майор не дал ему договорить.
— Не имеет значения! — сказал он. — Когда с бойцами командир, они чувствуют себя увереннее. А что делать, они сами знают. Ребята стреляные. Да вот они, посмотри! Богатыри!
Корзинкин огляделся и увидел роту.
Бойцы стояли на снегу усталые, серые, с ввалившимися глазами. Шинели были местами прожжены огнем, к сапогам темными наростами намерзла окаменевшая глина. Строй был какой-то жидкий, лишенный всякого ранжира, но на лицах бойцов можно было прочитать, что они переболели всеми страхами войны и их уже ничем не возьмешь.
— Соглашайся! Нет времени на раздумья!
Корзинкин махнул рукой и отвернулся: не отвяжешься от этого носатого! Он подумал: «Хорошо, что рота маленькая!» Ему и в голову не пришло, отчего рота маленькая.
И тогда Корзинкин, командир роты Корзинкин, сказал, потому что не умел командовать:
— В окопы! Будем стрелять!..
Маленькая рота. Можно сказать, крохотная. Но если ее сомнут, откроется дорога на Москву, на Малую Дмитровку, где в желтом двухэтажном доме живут мама, тетя Лиза и сестра Лёлька.
И, сжав две бутылки с горючей смесью, прижался спиной к отвесной стене лога. Танк приближался. Он поднимал тучу морозной пыли, и от него пахло примусом. Желтая фара ударила в глаза, на мгновение ослепила, сковала движения. Корзинкин сильнее прижался спиной к стене. И ему показалось, что он прирос к ней лопатками и не сможет оторваться, а танк пройдет мимо, и больше никто его не остановит до самой Малой Дмитровки, до двухэтажного желтого дома.
— Одна, — тихо подтвердил Корзинкин, — семь бойцов.
— Может быть, вы что-нибудь путаете? — Редактор наклонился к Корзинкину. — Рота — семь бойцов?
— Я не путаю, — твердо сказал Корзинкин. — Сделайте одолжение, записывайте… Подбито два танка… Уничтожены пятьдесят гитлеровцев… Рубеж удержали до подхода наших танков…
— Вооружение? — спросил редактор.
— Какое там вооружение! — отозвался Корзинкин. — Бутылки с горючей смесью. Гранаты. Был ручной пулемет, да патроны скоро кончились. Запишите фамилии бойцов:
— Хорошо, — сказал редактор, — мы дадим заметку в номер. Политотдел требует. Как фамилия командира роты?
Корзинкин открыл глаза и посмотрел на редактора:
— Я не знаю его фамилии.
Текст 6
Уже давно меня никуда не тянет, только на родину, в милую Вятку, и в Святую землю. Святая земля со мною в молитвах, в церкви, а родина… родина тоже близка. И если в своем родном селе, где родился, вырос, откуда ушел в армию, в Москву, бываю все-таки часто, то на родине отца и мамы не был очень давно. И однажды ночью, когда стиснуло сердце, понял: надо съездить. Испугался, что вскоре не смогу одолеть трудностей пути: поездов, автобусов, пересадок. Надо ехать, надо успеть. Туда, где был счастлив, где родились и росли давшие мне жизнь родители. Ведь и отцовская деревня Кизерь, и мамина Мелеть значили очень много для меня. Они раздвинули границы моего детства, соединили с родней, отогнали навсегда одиночество; в этих деревнях я чувствовал любовь к себе и отвечал на нее любовью.
Нынче летом, выскочив на несколько дней в Вятку, я сорвался вдруг и кинулся на автовокзал, взял билет до Уржума, бывшего уездного, ныне районного города. А там надо было одолеть восемнадцать километров до родины отца, а оттуда ехать до Малмыжа, тоже райцентра, там переправиться через Вятку и добраться до родины матери. Все эти пространства я надеялся одолеть кавалерийским наскоком.
Стояла жара. Она пришла после дождей, и ее сопровождало сильное парение от разогретой влажной земли. Срывались краткие грозы. Страшно сказать: я не был в Уржуме тридцать пять лет, а тогда приезжал, когда писал «Ямщицкую повесть». Это был мой поклон дедам-ямщикам, которые своими трудами нажили состояние, за что их большевики спровадили в Нарымский край. Но и эта боль опять же давно улеглась, а состояние — двухэтажный каменный дом, выстроенный на огромную (десять дочерей, один сын) семью, хотелось навестить. Именно в этот дом я приезжал совсем мальчишкой к деду в то лето, когда у него гостила городская дочь, моя тетка, с детьми. Дедушке по возвращении из сибирской ссылки разрешили жить в крохотной комнате внизу, хотя дом стоял пустым, а городским гостям из милости выделили комнаты на втором этаже. В то лето, после девятого класса, я работал на комбайне помощником, а как раз пошли дожди, уборка остановилась, и я стал проситься навестить городскую родню.
Отец одобрил мой порыв. Он как-то даже вдохновился: сел, на тетрадном листке начертил схему, как дойти от пристани на Вятке до его деревни. Вообще он был молчалив, мало говорил с нами, иногда даже забывал, кто из нас в какой класс перешел. Идет на сенокос, широко шагает, мы вприпрыжку за ним. Но о своем детстве говорил как о сказочном. Как они катались с гор на ледянках, какие были ярмарки, какие лошади в ночном, как неслась по Казанскому тракту почта («Царь с дороги — почта едет!»), какая была добрая бабушка Дарья, как его баловали его десять сестер. Отец договорился со знакомым шофером, который довез меня до пристани Аргыж; на ней я купил билет в четвертый класс парохода «Чуваш-республика». Ближе к ночи он показался из-за поворота, вскоре, гудя и дымя, причалил к мокрому дебаркадеру. На пароходе я был впервые в жизни. Всю ночь восторженно бродил по нему. Он казался огромным. Я был сельским и стеснительным, но мне ни разу не сказали, что куда-то нельзя входить, и я все смелее осваивал плывущее над водой пространство. Как шумно и трудолюбиво вращались деревянные колеса в кипящей воде, как расступалась вода и долго-долго журавлиным клином торопилась за нами. Подолгу стоял, и меня не выгоняли, в машинном отделении, смотрел, как взмывал и опускался громадный шатун, вращающий толстенный, залитый янтарным маслом стальной вал; именно на него по бокам были надеты старательные колеса. Мне очень хотелось помогать кочегару, черному, голому по пояс мужчине — уж я бы смог заталкивать в пылающую топку огромные поленья, — но опять же постеснялся. А ведь я уже знал устройство и трактора, и комбайна — но тут была такая неподступная громада!
Мы шли против течения. Была светлая, прохладная ночь, но я даже и поспать нигде не приткнулся, хотя у теплой необхватной трубы было место. Стоял у влажных поручней, глядел то на близкий, то на отдаляющийся берег, на глинистые или песчаные берега, то травяные, то заросшие лесом, запрокидывал голову и смотрел на поворачивающиеся вместе с палубой звезды. Из трубы летел освещаемый изнутри искрами дым, и иногда при крутом завороте он обдавал палубу и приятно согревал. Часто то длинно, то коротко ревел пароходный гудок.
На пристани Русский Турек, на рассвете, я выскочил и побежал, как объяснил мне отец, в гору. «На горе кладбище, с него увидишь Кизерь».
Владимир Крупин.
Текст 7
Двор мой последние годы все более полонит пустая трава. То ли сил стало меньше от нее отбиваться, а скорее — охоты: растет… и пускай растет. Места много. И огород затравел. Да и какой это теперь огород! Лишь названье. Грядка лука, грядка чеснока, полсотни помидорных кустов да кое-какая зелень. Земли пустует много и много. Уже не с мотыгой, с косой выхожу поутру на покос.
Но вот цветы остались. Сейчас август, конец его. По утрам — зябко. Роса. Днем — тепло, но палящего зноя нет.
Полыхают, горят, нежно светят простые мои цветы — душе и глазам отрада.
Конечно, главная краса и гордость — это циннии; по-нашенски, по-донскому, — «солдатики», наверное, потому, что прямо стоит цветок, не колыхнется на твердом стебле, будто гренадер.
А все вместе они — словно высокий костер, багровый, алый, красный. Тихое пламя его не палит, но греет. Кто не войдет во двор, сразу хвалит: «Какие у вас циннии хорошие!» Даже фотографироваться приходили возле цветов. Честное слово! А почему бы и нет?.. Циннии и впрямь хороши.
Длинная гряда вдоль дорожки. Высокие стебли, почти в рост. А цветут мощно и щедро, от земли до маковок. Багряные, алые, розовые. Цветут и цветут. Так будет долго. До первого утренника где-нибудь в октябре. Они и замерзнут во цвете. Поднимешься, выйдешь во двор — холод, трава в белом инее. «Солдатики»-циннии, их яркие цветы и зеленые листья, заледенели. Хрустят под рукой. Ломаются. Солнце взойдет, они обтают и почернеют. Конец.
Но теперь — август. До грустного еще далеко. Полыхают, горят костром алые, красные, розовые цветы. Любо на них глядеть.
А чуть подалее, глубже во двор, клумба не клумба, грядка не грядка, а словно базар восточный, его просторный разлив. От летней кухни до погреба, до сарая и дома. Здесь астры: белые, сиреневые, палевые; с желтой корзинкой посередине и — нежные, хрупкие, стрельчатые шары. Здесь могучие бархотки ли, «чахранки» с резными ажурными листьями. А цветы — кремовые, шафрановые, карминовые. Каждый лепесток оторочен золотистой желтизной и потому мягко светит; на взгляд и на ощупь — бархат. Оттого и зовутся бархотками. Мощные кусты очитков: заячья капуста, молодило… В августе они лишь начинают цвести. Лазурные, светло-сиреневые, малиновые корзинки-соцветия с медовым духом в окружении мясистой, сочной, словно восковой листвы. По краям клумбы скромно проглядывают граммофончики пахучих петуний — белые, фиолетовые, розовые.
Какая тут клумба… Восточный базар. Радужное многоцветье на зеленом подбое листьев. Звенят и гудят пчелы, шмели, радуясь и кормясь; золотистые стрекозы шуршат слюдяными крылами, вспыхивают и гаснут.
Цветы… Пусть простые, нашенские, но сажаем, пропалываем, поливаем, бережем. Без цветов нельзя.
В соседнем дворе доживает век старая Миколавна. По дому еле ползает, во двор не выходит, лишь на крылечке сидит порой. Во двор выйти не может, но каждый год молодым своим помогальщикам наказывает: «Возле порожков посадите мне георгину». Ее слушаются, сажают. Цветет георгина куст. Миколавна глядит на него, на ступеньках сидючи вечерами.
Через улицу, напротив, живет старая же Гордеевна. У нее одышка, больное сердце. Ей нагибаться никак нельзя. Но каждое лето цветут у нее в палисаднике «зорьки». «Это наш цветок, хуторской… — объясняет она. — Я его люблю…»
Сосед Юрий. Человек нездоровый, больной. Какой с него спрос! Но в летнюю пору расцветает посреди вконец запущенного двора могучий куст розовых пионов. «Мама посадила… — объясняет он. — Я поливаю». Мама его давным-давно умерла. А этот цветочный куст — словно привет далекий.
У тетки Лиды земли возле дома не много. «В ладонку… — жалуется она. — А надо и картошку, и свеклу, и помидоры, того и другого посадить. А земли — в ладонку». Но анютины глазки цветут возле дома, золотятся «царские кудри». Без этого нельзя.
У Ивана Александровича с супругой тоже земли не хватает. У них на подворье с математической точностью рассчитан каждый миллиметр. Приходится исхитряться. После картошки успевает еще и капуста созреть до морозов. Убрали лук, поздние помидоры растут. Но и у них — пара кустов «зорьки», несколько георгинов, «солнышко» стелется и цветет.
Там, где хозяева молодые, в силах, там — розы, там — лилии, там много всего во дворах, в палисадах.
А ведь с цветами — столько забот. Сами собой, от Бога, они не вырастут. Посади, гляди за ними, рыхли, пропалывай, коровяком подкорми. А попробуй не полей хотя бы день при нашей жаре! Тут же засохнут. Не то что цвбета, листьев не увидишь. Цветы вырастить — труд немалый. Но радости больше.
Августовское раннее утро. Завтрак на воле. Солнце за спиной. Перед глазами — цветы. Сколько их… Десятки, сотни… Алые, синие, лазоревые, золотисто-медовые… Все на меня глядят. А если вернее, через плечо мое, на утреннее встающее солнце. Светит перед глазами желтизна и бель, нежная васильковая голубизна, зелень, алость, небесная синь. Смотрят и дышат в лицо мне простые наши цветы.
Летнее утро. Впереди — долгий день…
Порою, когда начинают о людях худое говорить: мол, народ пошел никудышный, извадился, изленился… — при таких разговорах я всегда вспоминаю о цветах. Они есть в каждом дворе. Значит, не так уж все плохо. Потому что цветок — это ведь не просто поглядел да понюхал… Скажите, шепните женщине ли, девушке: «Цвет ты мой лазоревый…» — и вы увидите, какое счастье плеснется в ее глазах.
Борис Екимов.
Лазоревый цвет.
Текст 8
| Сочинение
(1)До сих пор я не знаю: были у человеческого искусства два пути с самого начала или оно раздвоилось гораздо позже? (2)Красота окружающего мира: цветка и полёта ласточки, туманного озера и звезды, восходящего солнца и пчелиного сота, дремучего дерева и женского лица – вся красота окружающего мира постепенно аккумулировалась в душе человека, потом неизбежно началась отдача. (3)Изображение цветка или оленя появилось на рукоятке боевого топора. (4)Изображение солнца или птицы украсило берестяное ведёрко либо первобытную глиняную тарелку. (5)Ведь до сих пор народное искусство носит ярко выраженный прикладной характер. (6)Всякое украшенное изделие – это прежде всего изделие, будь то солонка, дуга, ложка, трепало, салазки, полотенце, детская колыбелька…
(7)Казалось бы, очень просто. (8)Потом уж искусство отвлеклось. (9)Рисунок на скале не имеет никакого прикладного характера. (10)Это просто радостный или горестный крик души. (11)От никчёмного рисунка на скале до картины Рембрандта, оперы Вагнера, скульптуры Родена, романа Достоевского, стихотворения Блока, пируэта Галины Улановой… (12)Но что же было вначале: потребность души поделиться своей красотой с другим человеком или потребность человека украсить свой боевой топор? (13)А если потребность души, если просто накопившееся в душе потребовало выхода и изумления, то не всё ли равно, на что ему было излиться: на полезные орудия труда или просто на подходящую для этого поверхность прибрежной гладкой скалы.
(14)В человеке, кроме потребностей есть, спать и продолжать род, жило две великие потребности. (15)Первая из них – общение с душой другого человека. (16)Она возникла оттого, вероятно, что душа – это как бы миллиарды отпечатков либо с одного и того же, либо с нескольких, не очень многих негативов.
(17)Вторая же человеческая потребность – общение с небом, то есть с беспредельностью во времени и в пространстве. (18)Ведь человек есть частица, пусть миллионная, пусть мгновенная, но всё же частица той самой беспредельности и безграничности. (19)Символ этой безграничности, конечно же, небо.
(20)…Кстати, и ступа ведь может быть произведением искусства. (21)Изящные уточки-солонки, деревянные ковши в виде лебедей. (22)Рубель, которым катали бельё, превращён в уникальное изделие. (23)Прясницы красноборские, валдайские, вологодские. (24)Цветы и солнца, птицы и листья деревьев, чаепития и масленичные катания – всё нашло себе место на этих прясницах, всё вплелось в общие узоры, в общую красоту.
(25)Ведь, казалось бы, не всё ли равно, к какой доске привязать кусок льна и сучить из него суровую нитку. (26)Но, значит, не всё равно, если вот они, сотни прясниц, и нет двух совпадающих по рисунку или резьбе.
Владимир Солоухин.
Слухи о том, что в Инете можно найти или небесплатно «заказать» тексты, которые будут в части С на реальном ЕГЭ-2012, как всегда, сильно преувеличены. Шансов нет – так что не стоит тратить время на бессмысленные поиски и деньги на приобретение фейков.
Вот что говорит по этому поводу Председатель Предметной комиссии ФИПИ по русскому языку Ирина Петровна Цыбулько в интервью на радио «Культура».
[Ведущая:] Используются ли на экзамене только незнакомые для учеников тексты (задание части С)? Говорят, что на экзамене будут тексты из сборников «реальных вариантов», которые мы прорабатываем с учениками. Это так?
[И.П. Цыбулько:] Вы не можете знать, какие тексты будут на экзамене. Даже я, председатель Федеральной предметной комиссии, не знаю, куда попадает какой текст, в какой регион… В настоящее время создается много контрольно-измерительных материалов, которым ни Рособрнадзор, ни Федеральная предметная комиссия не имеют никакого отношения: это всевозможные репетиционные, тренировочные, диагностические тесты — за подобные тесты и тексты к ним несут ответственность люди, которые предлагают их в качестве измерителя.
[Ведущая:] Понятно. Но все равно — существующие тексты есть?
[И.П. Цыбулько:] Существующая база текстов есть, но каждый год ребенок получает другие тексты, то есть каждый раз мы готовим новые тексты части С.
[Ведущая:] Но может попасться вариант, который был в книжечках?
[И.П. Цыбулько:] Варианта из книжечки не будет, потому что это открытые варианты. Федеральный институт педагогических измерений ежегодно открывает 5 вариантов, скажем, из прошлого года, но это ни в коем случае не значит, что эти варианты попадут вашим ученикам… Текст в едином государственном экзамене — это текст «здесь и сейчас», это текст, не знакомый для ученика.
В общем, тексты будут новые и никому не знакомые – что, впрочем, логично. И откуда они такие тексты берут?
[Ведущая:] Было бы интересно знать, из каких текстов и по какому принципу формируется часть С в экзамене по русскому языку.
[И.П. Цыбулько:] Тексты для третьей части работы подбирают школьные учителя, преподаватели ВУЗов более чем в 20 регионах. Принимаем также авторские тексты, которые присылают нам коллеги из всех регионов нашей страны.
До того, как попасть в экзаменационные материалы, тексты проходят многочисленные экспертизы и апробирование, и только на основании статистики текст попадает или не попадает в материалы экзаменационных экзаменов. Поэтому тексты, предъявленные в едином государственном экзамене, проходят достаточно жесткий отбор.
[Ведущая:] Чем руководствуются эксперты, выбирая материалы для этой части экзамена, поскольку они чрезвычайно неоднородны?
[И.П. Цыбулько:] Говорить об однородности-неоднородности текстов можно, только проанализировав весь спектр этих материалов — вряд ли коллега смогла проанализировать все тексты для ЕГЭ по части С, чтобы сделать подобные выводы…
Существуют достаточно четкие, можно сказать, даже жесткие рамки, критерии отбора текстов для ЕГЭ по русскому языку… Все требования к тексту опубликованы на сайте ФИПИ… Текст имеет все признаки текста [кэп] — он связан, имеет внутренний смысл, закончен, он также должен учитывать возрастные особенности ученика. И главное, он должен способствовать одной из целей экзаменационной работы — проверить овладение важнейшим видом речевой деятельности — чтением. Поэтому текст не должен быть слишком простым с точки зрения коммуникативного замысла. Объем текста — 300-400 слов.
(По материалам интервью в программе «Академия детских наук» на радио «Культура»)
Кстати, что касается однородности-неоднородности текстов, то, на мой взгляд, это очевидно: не нужно анализировать все тексты, для того чтобы понять, что абсолютно одинаковых по уровню текстов быть не может. Для этого как минимум нужно, чтобы все они были посвящены одной теме, содержали одинаковое количество слов, были написаны в одном стиле и относились к одному типу – что в принципе невозможно.
И работать с разными типами текста (рассуждением, повествованием, описанием) тоже не одинаково легко или сложно. Как раз об этом мы говорили буквально вчера, в прямом эфире тренинга «Мастер Эссе».
скачать
Короче, с текстами на ЕГЭ придется работать с нуля, по-любому.
Удачи!
Запись опубликована ЕГЭ classmaster. You can comment here or there.
ТОП речевых ошибок в сочинении ЕГЭ
Сочинение ЕГЭ 2023 на 24 балла
Интерактивное пособие для подготовки к сочинению
АНАЛИЗ ТЕКСТА
Пособие «Анализ текста. Задание 1-3, 22-26 ЕГЭ»
300+ аргументов к итоговому
Навигатор-ЕГЭ 2023. Сочинение
Интерактивный чек-лист
Навигатор-ЕГЭ 2023. Тест
Интерактивный чек-лист
Учимся формулировать
проблему, комментарий, авторскую позицию, обоснование
Исключения и трудности ЕГЭ
ИСКЛЮЧИТЬ/ЗАМЕНИТЬ
300+ заданий 6 ЕГЭ
200+ аргументов для сочинения ОГЭ
ОГЭ-навигатор 2023
Чек-лист подготовки к ОГЭ по русскому языку 2023
СКИДКА
1000 НАРЕЧИЙ
Слитно, раздельно, через дефис
Проверка сочинения ЕГЭ
Написать сочинение – само по себе нелегкое задание. Это нужно правильно выстроить повествование, чтобы одно не наслаивалось на другое, соблюсти четкую структуру и прочее и прочее и прочее. Развивать этот навык поможет наш телеграм-канал, а группа со скидками поможет подобрать выгодные предложения.
А мы расскажем об особенностях написания экзаменационного сочинения, а также перечислим, какие основные темы для сочинения на ЕГЭ по русскому языку в 2023 году ждут учащихся.
В чем сложность сочинения по русскому языку?
Во второй части заданий по русскому языку учащемуся предлагают написать развернутое сочинение на предложенную тему. Причем темы к сочинению по русскому языку во время ЕГЭ не будут известны заранее.
Но кроме незнания темы появляется сразу несколько других проблем при написании сочинения:
- Ученику сложно быстро (в течение экзамена) сформировать и аргументировать свое отношение к предложенной теме.
- У ученика сложности с использованием художественных средств (метафоры, эпитеты, сравнения, гиперболы и т.д.).
- Проблемы с определением темы сочинения. В тексте может содержаться от 3 до 10 проблем, из которых нужно выбрать самую важную или даже описать все сразу.
Определить проблематику сочинения – самый субъективный момент. В тексте проблема может «витать в воздухе», быть второстепенной или всплыть неожиданно, но при составлении списка проблем ее могли не увидеть/забыть/осознанно не включить.
Самая частая трудность при написании сочинения во время ЕГЭ – невозможность сформулировать тему. Даже если ученик будет интуитивно чувствовать, в чем заключается проблема, его словарного запаса и опыта может не хватить, чтобы грамотно сформулировать ее. И тогда проверяющий, даже если уловит ход мысли школьника, не сможет оценить его на высокий балл.
Чтобы этого не произошло, изучайте темы сочинений ЕГЭ по русскому языку 2019 и более ранних лет.
Чтобы не возникало сложностей и двусмысленностей с формулировкой проблемы, попытайтесь придать ей вид вопроса.
И хоть разновидности проблем могут звучать по-разному из года в год, основной список тем-проблем для сочинения на ЕГЭ по русскому звучит одинаково:
- проблемы нравственного, этического характера, добродетели и морали;
- проблемы отношений отцов и детей (поколений);
- проблемы культуры и искусства;
- проблемы чтения, языка и речи;
- проблемы любви (не в узком, а в широком смысле слова);
- проблемы войны, героизма и патриотизма;
- проблемы экологии, природы, животного мира;
- проблемы философского характера: истинной любви и дружбы, чести и верности и пр.
Темы для подготовки к ЕГЭ по русскому не меняются уже много лет, нарочно обходя острые и спорные проблемы: политику, внешнюю экономическую торговлю, дискриминацию (по полу, национальности или убеждениям), религию.
Хотите быть готовыми к быстрой и грамотной формулировке мысли на определенную тему? Нужно тренироваться. Каждый день делайте пометки (в тетради или на телефоне) на одну из перечисленных проблем: что вы думаете об истинной дружбе, кто мог бы быть вашим героем и почему, что такое предательство.
А сейчас перечислим для вас список тем для сочинения ЕГЭ по русскому в рамках отдельных вопросов.
Возможные темы сочинений к ЕГЭ по русскому
| Проблема | Темы |
| Проблема человека и природы |
Как деятельность человека влияет на природу? |
| Проблема человека и животных |
Почему человек должен заботиться о животных? |
| Отношения в семье, детство |
Как семья влияет на формирование личности ребенка? |
| Красота и богатство русского языка |
Что значит для человека родной язык? |
| Школа, учителя, книги |
Почему человеку важно получить хорошее образование? |
| Внутренний мир, нравственные качества человека |
О чем может сказать внешность человека? |
| Дружба |
Может ли настоящая дружба когда-нибудь закончиться? |
| Любовь |
Какова настоящая любовь? |
| Социальные проблемы |
Как нужно относиться к бедным? |
| Воспитание |
Какого человека можно назвать воспитанным? |
| Искусство в жизни человека |
Всегда ли талантливого человека замечают? |
| Военное время |
Почему в военное время героизм был обычным делом? |
Список тем для сочинения/изложения ОГЭ по русскому языку 2020
Если же вы готовитесь к сдаче ОГЭ по русскому, обязательно изучите список предложенных тем, чтобы понимать, какие могут попасться на изложении и сочинении:
- жизненные ценности
- дружба
- любовь
- материнская любовь
- доброта
- взаимовыручка
- выбор
- нравственный выбор
- настоящее искусство
- драгоценные книги
- неуверенность в себе
- внутренний мир человека
- счастье
- сила духа
Внимательно изучите эти темы, тогда вы будете готовы к любым поворотам судьбы на едином государственном экзамене. Ну а в будущем вас уже никто не сможет загнать в тупик, будь то написание эссе или лабораторной: рядом всегда будет сервис студенческой помощи, который подстрахует и поддержит в трудную минуту.
Наталья – контент-маркетолог и блогер, но все это не мешает ей оставаться адекватным человеком. Верит во все цвета радуги и не верит в теорию всемирного заговора. Увлекается «нейрохиромантией» и тайно мечтает воссоздать дома Александрийскую библиотеку.
А знаете ли Вы, что…
… продолжительность проведения итогового сочинения составляет 3 часа 55 минут.
Тексты для сочинений ЕГЭ
Здесь представлены наиболее распространенные тексты из ЕГЭ по русскому языку. На основе этих текстов составлены задания части B, а также по ним пишется сочинение части С.
На примере этих текстов вы можете составить представление о том, что вас ожидает на экзамене.
Список текстов:
| «Отправь голову в отпуск!» (П. Измайлов) |
| В доме боярина Никиты Филимоныча Крутоярского дым стоял коромыслом. (Л.А. Чарская) 2019 |
| В Малозёмове гостит князь (Цыбулько 2020, по Чехову) 2019 |
| Вещи и книги, книги и вещи… (Л. Лиходеев) |
| Во время одной из записей рассказа о блокадных днях Ленинграда возник разговор… (А. Адамович, Д. Гранин) |
| Воспалённое состояние Поли… (Л. Леонов) |
| Всякий из нас знает чудесную легенду о цветке папоротника… (И. Бражнин) |
| Вы очень хороший человек, Николай Степаныч… (про Катю, А. Чехов) |
| Земля — космическое тело, а мы — космонавты… (В. Солоухин) |
| Книги… (А. Етоев) |
| Кружила январская метелица… (Ю. Бондарев) |
| Мне вспомнилась одна поездка в трамвае… (С. Львов) |
| Многие считают понятие чести устарелым, несовременным… (Д. Гранин) |
| Небо заволокло злыми тучами… (А. Чехов) |
| О душе (М. Пришвин) |
| О любви к малой родине (Ю. Нагибин) |
| О человеческом достоинстве (Ю. Золотарев) |
| О чести (Д. Гранин) |
| О шедеврах. Осень в этом году стояла… (К.Г. Паустовский) 2019 |
| Описание бабушкиной комнаты (М. Осоргин) |
| От незнания к знанию (А. Лосев) |
| Про современных эстрадных «звёзд» (И. Гонцов) |
| Разрыв связей между поколениями (Е. Кореневская) |
| Рассказать о тех, кто снимает шапки с чужих голов? … (В.П. Астафьев) |
| Робинзон Крузо (С. Львов) |
| Родной язык (Ч. Айтматов) |
| Рядовой Федосеев, телефонист … (Е. Воробьев) |
| С ДОСРОЧНОГО ЕГЭ 2010 (Б. Васильев) |
| Среди оборванных старух… (Про войну, К. Симонов) |
| Творчество гениев — вехи в развитии мировой культуры… (Н.В. Гончаренко) |
| Телеграмма (К. Паустовский) |
| Третья охота (В. Солоухин) |
| Человек должен быть интеллигентен (Д. Лихачев) |
| Что же руководит миром… (Мгновение, Ю. Бондарев) |
| Экология культуры (А. Вознесенский) |
| Это было на оккупированной немцами территории… (В. Солоухин) |
| Я сидел в ванне с горячей водой… (Л. Андреев) |
Тренировочные варианты устного экзамена по русскому языку 2021:
Вариант № 1
Вариант № 2
Вариант № 3
Вариант № 4-6
Советы
Вариант № 1
Задание 1. Выразительно прочитайте текст вслух.
Это единственный в стране музей о жизни и трагической судьбе простой русской женщины — Епистинии Федоровны Степановой, которая положила на алтарь Родины самое дорогое, что у нее было, — жизнь своих сыновей. Многодетная мать вырастила девять сыновей, и все они погибли на фронтах разных войн. Старшего Александра забрала у матери гражданская война, Федора убили японцы в 1939-м, остальные сыны погибли в Великую Отечественную.
В центральном экспозиционном зале каждому из сыновей отведена отдельная витрина, рассказывающая об их жизни и подвиге. Здесь же девять бюстов братьев Степановых, в центре — девять искореженных гильз — девять изломанных жизней, а над ними девять красных хрустальных колоколов — девять капелек крови на сердце матери.
А в четырех километрах от Тимашевска, в хуторе Ольховском, сохра-нен маленький домик, откуда мать провожала своих сыновей на фронт. В это окно смотрели ее полные надежды и страха глаза, к этой калитке подходил почтальон с «похоронками»… До конца жизни Епистиния Федоровна не уставала до боли в глазах вглядываться в даль дорог. Ждала сыновей. До последнего своего часа.
Гражданский подвиг Епистинии Степановой отмечен боевым орденом Отечественной войны первой степени, медалью материнства.
(179 слов)
Задание 2. Перескажите прочитанный Вами текст, включив в пересказ слова Максима Горького:
«Мать всегда против смерти».
Задание 3. Выберите одну из предложенных тем беседы.
1) Праздник (на основе описания фотографии). Опишите фотографию.
Не забудьте описать:
1. место и время проведения праздника;
2. событие, которому, по Вашему мнению, посвящён праздник;
3. присутствующих на празднике;
4. общую атмосферу праздника и настроение участников.2) Поход (экскурсия), который запомнился мне больше всего (повествование на основе жизненного опыта). Расскажите о том, как Вы ходили в поход (на экскурсию).Не забудьте описать:
1. куда и когда Вы ходили в поход (на экскурсию);
2. с кем Вы ходили в поход (на экскурсию);
3. как Вы готовились к походу (экскурсии);
4. почему Вам запомнился этот поход (экскурсия).3) Всегда ли нужно следовать моде (рассуждение по поставленному вопросу)?Не забудьте описать:
1. Что значит следовать моде?
2. Для Вас важно следовать моде и почему?
3. Следовать моде можно только в одежде?
4. Как Вы понимаете выражение «хороший вкус»?
Ваше высказывание должно занимать не более 3 минут.
Задание 4. Во время беседы Вам будут заданы вопросы по выбранной Вами теме беседы. Пожалуйста, давайте полные ответы на вопросы, заданные собеседником-экзаменатором.
1) Опишите фотографию.
1. Какие праздники Вам нравятся больше и почему (домашние, школьные, праздники в кругу друзей)?
2. Когда можно сказать, что праздник удался?
3. Вы больше любите праздник или подготовку к нему и почему?
2) Расскажите о том, как Вы ходили в поход (на экскурсию).
1. Чем, по Вашему мнению, полезны походы (экскурсии)?
2. Что бы Вы порекомендовали Вашим сверстникам, которые собираются впервые отправиться в поход (на экскурсию)?
3. Что, по Вашему мнению, самое важное в походе (на экскурсии)?
3) Всегда ли нужно следовать моде?
1. Что означает, по Вашему мнению, слово «модный»?
2. Вы слушаете чужие советы? Чьи советы для Вас особенно важны?
3. Приведите пример отрицательного влияния моды.
Вариант № 2
Задание 1. Выразительно прочитайте текст вслух.
13 февраля 1934 г. весь мир узнал о трагедии в Ледовитом океане. Тогда пароход «Челюскин», следовавший из Мурманска во Владивосток, оказался в ледовом плену, вовлечен в дрейф. Восьмиметровый ледяной вал медленно двигался на пароход, судно трещало, ему грозила неминуемая гибель. По приказу О.Ю. Шмидта 104 человека вынуждены были в условиях полярной ночи покинуть судно и оказались на дрейфующем льду. Пессимисты предсказывали их неминуемую гибель. В мировой практике еще не было случая спасения такого количества людей, оказавшихся на дрейфующих льдах Ледовитого океана. Оптимисты надеялись на благополучный исход и на фантастическое спасение участников ледовой эпопеи. 13 апреля — ровно через два месяца после гибели корабля — спасение было завершено.
За 75 лет, прошедших после гибели парохода «Челюскин» и спасения всех оказавшихся на льду людей, в печати появились десятки статей, легенд, фантастических и псевдонаучных публикаций, посвященных подготовке и ходу выполнения этого необычного по тем временам рейса. Одни обвиняют правительство страны, О.Ю. Шмидта, В.И. Воронина в авантюризме, некомпетентности, легкомыслии, непродуманных решениях, приведших к гибели судна. Другие восторгаются мужеством и героизмом людей, оказавшихся в экстремальных условиях, и летчиков, принимавших участие в спасательной операции.
(по материалам интернета)
(176 слов)
Задание 2. Перескажите прочитанный Вами текст, включив в пересказ слова из французской газеты «Тан»:
«Русские летчики положили конец страшной драме, которая момен-тами, казалось, должна была привести к трагической развязке. Их муже-ство, выдержка, преданность делу заслуженно вызывают восхищение всего мира».
Задание 3. Выберите одну из предложенных тем беседы.
1) В летнем лагере (на основе описания фотографии). Опишите фотографию.
Не забудьте описать:
1. кто изображён на фотографии;
2. где происходит событие, изображённое на фотографии;
3. общее настроение, которое передано на фотографии;
4. впечатления участников фотографии.2) Общее дело (повествование на основе жизненного опыта). Расскажите о деле, которое объединило Вас с Вашими друзьями.Не забудьте рассказать:
1. какое общее дело Вы решили сделать с Вашими друзьями;
2. какой результат вы получили;
3. как изменились после этого дело ваши отношения;
4. помогло ли общее дело лично вам ближе узнать своих товарищей.3) Зачем нужна доброта (рассуждение по поставленному вопросу)?Не забудьте дать ответы на вопросы:
1. Что такое доброта?
2. Важным ли качеством человека является для Вас доброта?
3. Легче ли жить, когда Вас окружают добрые люди?
Ваше высказывание должно занимать не более 3 минут.
Задание 4. Во время беседы Вам будут заданы вопросы по выбранной Вами теме беседы. Пожалуйста, давайте полные ответы на вопросы, заданные собеседником-экзаменатором.
1) Опишите фотографию.
1. Приходилось ли Вам отдыхать в летнем лагере?
2. Чем, по вашему мнению, полезны летние лагеря?
3. Что бы Вы порекомендовали тем, кто отправляется в лагерь?2) Расскажите о деле, которое объединило Вас с Вашими друзьями.1. Когда дело может стать общим?
2. Считаете ли Вы коллективный уход с урока общим делом?
3. Кто может стать инициатором общего дела?
4. Готовы ли Вы объединить вокруг себя друзей и какое совместное дело могли бы им предложить?3) Зачем нужна доброта?1. Всегда ли нужно быть добрым?
2. Часто ли в жизни Вам приходилось видеть проявления доброты?
3. Приходилось ли Вам совершать добрые дела?
4. Как Вы после этого себя чувствовали?
5. Зачем нужно делать добро?
Вариант № 3
Задание 1. Выразительно прочитайте текст вслух.
«Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», — гласит народная мудрость. Выбор друзей может рассказать о человеке гораздо больше, чем он сам хотел бы о себе рассказать.
Встретились и подружились в царскосельском лицее два мальчика: Саша Пушкин и Ваня Пущин. Казалось, они были очень разными. Пушкин — порывист и вспыльчив, Пущин — уравновешен, упорен, рассудителен.
Но вот они выросли. Годы лицея остались позади. А верность лицей-ской дружбе Пущин и Пушкин смогли пронести до последнего вздоха.
К сосланному за вольнолюбивые стихи поэту в январе 1825 года в санях по снежной дороге приехал верный друг Иван Пущин. Не один десяток верст пришлось преодолеть Пущину, чтобы навестить опального друга в Михайловском.
После восстания декабристов Пущин был арестован. И в читинский острог дошло к нему послание друга. На листке, переданном ему женой декабриста Муравьёва, пушкинские строки, обращенные к нему, Пущину.
«Мой первый друг, мой друг бесценный!», — обращался Пушкин к Пущину в стихах, посланных в далёкие сибирские рудники…
Умение дружить — это дар и талант, ниспосланный свыше. Умение искренне порадоваться успехам другого человека, без малейшего оттенка зависти — это тоже большая редкость. Такие люди умеют дружить по-настоящему.
(182 слова)
Задание 2. Перескажите прочитанный Вами текст, включив в пересказ слова А.И. Герцена:
«Дружба должна быть прочною штукою, способною пережить все перемены температуры и все толчки той ухабистой дороги, по которой совершают свое жизненное путешествие дельные и порядочные люди».
Задание 3. Выберите одну из предложенных тем беседы.
1) Спуск на сноуборде (на основе описания фотографии). Опишите фотографию.
Не забудьте описать:
1. кто изображён, его внешний вид;
2. чем занимается человек;
3. природу и ландшафт;
4. качества, которые развивают в человеке экстремальные виды спорта.2) Смелый поступок (повествование на основе жизненного опыта). Расскажите о своём смелом поступке.Не забудьте рассказать:
1. при каких обстоятельствах это произошло;
2. как долго Вы принимали решение;
3. что Вы чувствовали;
4. как изменилась Ваша самооценка после такого поступка.3) Нужно ли человеку избавляться от вредных привычек? (рассуждение по поставленному вопросу).Не забудьте дать ответы на вопросы:
1. Какие привычки называют вредными и почему?
2. Всегда ли вредные привычки человека приносят вред только ему?
3. Чем мешают вредные привычки?
4. Какие качества характера необходимы, чтобы избавиться от вредной привычки?
Ваше высказывание должно занимать не более 3 минут.
Пояснение к заданию 3.
При выборе одной из трёх предложенных тем монологического высказывания продумайте, какая из них Вам ближе. Какую бы тему Вы не выбрали, к ней предлагается план. Старайтесь не упустить ни один из пунктов плана. Добавить к указанным пунктам что-то самостоятельно вполне допустимо и приветствуется. Отведите на подготовку этого задания не более 1 минуты. На само высказывание можно отвести до 3-х минут. Во время монолога правильно употребляйте слова, ставьте ударения, следите за тем, чтобы звуки и слова произносились чётко и грамотно. Обращайте внимание на правильность построения предложений.
При выборе темы №1 Вам придётся создавать текст-описание по предложенной фотографии.
Описание — это тип текста, в котором называются, описываются признаки чего-либо или кого-либо: предметов, природы, мест, людей, животных. Эти признаки проявляются в один и тот же период времени. Большую роль в Вашем тексте-описании будет отведена объекту фотографии: неодушевлённый он или одушевлённый, возможно, это пейзаж, портрет или событие.
При выборе темы №2 Вам предстоит создавать текст-повествование. Повествование — это сообщение, рассказ об определенном событии в его временной последовательности. Особенной чертой повествования является то, что в нем говорится о действиях, следующих друг за другом. Для повествовательных текстов характерно наличие завязки (начало события), развития события, развязки (конец события). В создаваемом Вами тексте повествование будет идти от первого лица, потому что в задании предлагается составить рассказ по личным впечатлениям.
При выборе темы №3 Вам необходимо будет составить текст-рассуждение. Рассуждение — это тип текста, в котором что-то объясняется или доказывается, говорится о причинах действий, событий, явлений, устанавливаются взаимосвязи между действиями, событиями, явлениями. Помните, что текст-рассуждение — это всегда единство трёх составляющих: тезиса, доказательства и вывода. Приветствуется наличие в тексте-рассуждении собственной точки зрения и умение её отстоять.
Задание 4. Во время беседы Вам будут заданы вопросы по выбранной Вами теме беседы. Пожалуйста, давайте полные ответы на вопросы, заданные собеседником.
1) Спуск на сноуборде. Опишите фотографию.
1. Почему многие люди занимаются экстремальными видами спорта?
2. В чём опасность экстремальных видов спорта?
3. Что Вам больше нравится: смотреть спортивные соревнования по телевизору или заниматься спортом самому?2) Смелый поступок. Расскажите о своём смелом поступке.
1. Чем отличается смелость от безрассудства?
2. Испытывает ли страх смелый человек? Почему?
3. Как Вы прокомментируете высказывание: «Достаточно один раз сдаться, чтобы потом не осталось смелости»3) Нужно ли человеку избавляться от вредных привычек?
1. Старались ли Вы избавиться от вредных привычек? Почему?
2. Существуют ли люди, у которых никогда не было вредных привычек?
3. Какие вредные привычки наиболее опасны для человека?
Советы
Во время диалога с экзаменатором старайтесь давать полные, развёрнутые ответы. Не бойтесь дать «неправильный» ответ, т.к. диалог предполагает возможность высказывания разных точек зрения, но помните, что Ваше мнение Вы должны уметь обосновать. Во время диалога оценивается Ваша способность к общению.
Во время диалога правильно употребляйте слова, ставьте ударения, следите за тем, чтобы звуки и слова произносились чётко и грамотно. Обращайте внимание на правильность построения предложений. На это задание отводится 2-2,5 минуты.
Вариант № 4
Задание 1. Выразительно прочитайте текст вслух.
Много лет тому назад в Италии в семье музыканта родился мальчик, которого назвали Галилео Галилей.
Семнадцатилетним юношей Галилео по совету отца поступил в университет и занялся изучением медицины. Однако эта наука не увлекла молодого человека. Его интересовали исследования в области техники, поэтому юноша оставил учебу в университете и стал штудировать труды древних греков — Евклида, Архимеда, Платона, Аполлония и особенно углублённо постигал точные науки: математику, физику и астрономию.
Галилей сделал ряд важных открытий. Он исследовал и обосновал, как находить центр тяжести тел разнообразной формы, открыл законы падения тел, изобрел особые весы для измерения плотности тел. Галилей своими руками построил зрительную трубу и первым использовал ее для наблюдений за небесными светилами. С ее помощью он обнаружил пятна на Солнце, горы на Луне, увидел фазы планеты Венеры, открыл четыре спутника Юпитера.
Астрономическими наблюдениями и выводами из них Галилей подтвердил учение Коперника о том, что Земля вращается и движется вокруг Солнца.
Перед судом инквизиции Галилея заставили отречься от своих идей. Однако инквизиторы не достигли самого главного: Галилей не признал себя виновным в ереси.
(По материалам «Детской энциклопедии»)
(169 слов)
Задание 2. Перескажите прочитанный Вами текст, включив в пересказ слова Галилео Галилея:
«Для того, чтобы уничтожить учение Коперника, вовсе недостаточно заткнуть кому-нибудь рот. Нужно еще наложить запрет на всю астрономическую науку и, сверх того, воспретить кому бы то ни было глядеть в небо!».
Задание 3. Выберите одну из предложенных тем беседы.
1) Спортивные соревнования (на основе описания фотографии). Опишите фотографию.
Не забудьте описать:
1. событие, изображённое на фотографии;
2. место, изображённое на фотографии;
3. спортсменов;
4. эмоции, которые вызывает фотография.2) Поход в кино (повествование на основе жизненного опыта). Расскажите о походе в кинотеатр.Не забудьте рассказать:
1. Когда и в каком кинотеатре Вы смотрели фильм?
2. Кто был инициатором и участниками похода?
3. Какой фильм Вы смотрели?
4. Почему Вы могли бы порекомендовать Вашим друзьям сходить в кино?
3) Как отстоять свою точку зрения (рассуждение по поставленному вопросу)?
Не забудьте дать ответы на вопросы:
1. Что такое точка зрения?
2. Как она формируется?
3. Почему нужно уметь отстаивать свою точку зрения?
4. Что делать, если Ваша точка зрения не принимается окружающими?
Ваше высказывание должно занимать не более 3 минут.
Задание 4. Во время беседы Вам будут заданы вопросы по выбранной Вами теме беседы. Пожалуйста, давайте полные ответы на вопросы, заданные собеседником-экзаменатором.
1) Опишите фотографию.
1. Какие спортивные соревнования Вам доводилось посещать?
2. Какова атмосфера на спортивных соревнованиях?
3. Чем интересно участие в соревнованиях в качестве болельщика?2) Расскажите о походе в кинотеатр.
1. Чем, по Вашему мнению, полезны походы в кино?
2. Чем отличается просмотр фильма в кинотеатре от домашнего просмотра?
3. Что бы Вы порекомендовали своим друзьям, собирающимся в кинотеатр?
4. Какие фильмы Вы бы посоветовали посмотреть?3) Как отстоять свою точку зрения?
1. Можно ли считать человека, имеющего свою точку зрения, уверенным в себе?
2. Часто ли Ваша точка зрения не совпадает с мнением окружающих?
3. Приведите примеры из собственного опыта или художественной литературы, когда человек смог отстоять свою точку зрения?
Вариант № 5
Задание 1. Выразительно прочитайте текст вслух.
В русской живописи много прекрасных полотен с изображением крестьян. Но художники, которые выбрали темой своего творчества крестьянскую жизнь, жили, как правило, в Москве или Петербурге, а в деревнях бывали только наездами — для работы. Иван Горо́хов жил иначе. Он был родом из крестьянской семьи.
У маленького Вани была привычка — всюду носить с собой небольшую тетрадку. Он рисовал в ней то, что видел вокруг: красивый цветок, речные берега, милое лицо. Однажды его рисунки попались на глаза местному помещику, и тот, разглядев в них недюжинный талант, отправил мальчика в Москву учиться на художника.
По окончании учёбы Горохов не остался в Петербурге, он вернулся в родную деревню, стал вести хозяйство, растить детей и, конечно, рисовать. Трудно было находить время на любимое дело, тяжело было устроить мастерскую прямо в избе, но результат стоил того. Из-под кисти художника вышли десятки замечательных картин. Особенно удавались художнику пейзажи и детские образы. За свою жизнь Горохов создал около 600 произведений. Работы художника высоко ценили и покупали собиратели искусства, в том числе Павел Третьяко́в и члены императорской семьи.
Имя Горохова сейчас не очень известно, часть картин сгорела в годы Великой Отечественной войны. Но творческое наследие Горохова помогает нам почувствовать красоту родной природы и любовь художника к простым людям.
Задание 2. Перескажите прочитанный Вами текст об И. Л. Горохове, включив в пересказ слова его современника, профессора Евгра́фа Семёновича Соро́кина:
«Горохов славился как блестящий рисовальщик, его живопись была такой насыщенной, сочной…».
Подумайте, где лучше использовать слова Е. С. Сорокина в пересказе. Вы можете использовать любые способы цитирования.
Задание 3. Выберите одну из предложенных тем беседы.
1) Помним и гордимся (на основе описания фотографии). Опишите фотографию.
Не забудьте описать:
1. что изображено на фотографии;
2. кому установлен памятник, изображённый на фотографии;
3. ваше отношение к изображённому на фотографии.2) Любимый урок (повествование на основе жизненного опыта). Расскажите о своём любимом уроке.Не забудьте рассказать:
1. какой урок Вам нравится;
2. чем привлекает Вас этот урок;
3. вызывает ли у Вас трудности подготовка к этому уроку;
4. какие у Вас взаимоотношения с учителем.
3) Чего нельзя купить за деньги (рассуждение по поставленному вопросу)?
Не забудьте дать ответы на вопросы:
1. Насколько значимы в нашей жизни деньги?
2. Всё ли можно купить за деньги?
3. Богатый человек — это обязательно счастливый человек?
Ваше высказывание должно занимать не более 3 минут.
Задание 4. Во время беседы Вам будут заданы вопросы по выбранной Вами теме беседы. Пожалуйста, давайте полные ответы на вопросы, заданные собеседником-экзаменатором.
1) Опишите фотографию.
1. Значимо ли для Вас изображённое на фотографии?
2. Вы принимаете участие в мероприятиях, посвящённых памяти павших воинов?
3. Почему нужно помнить историю своей страны и бережно относиться к памяти павших?2) Любимый урок.
1. Почему у каждого школьника свои любимые уроки? От чего это зависит?
2. Пригодятся ли Вам знания, которые Вы получали на Ваших любимых уроках?
3. Как бы Вы могли привлечь к изучению любимого предмета своих одноклассников?3) Чего нельзя купить за деньги?
1. Хочется ли Вам иметь много денег?
2. Для чего Вам нужны деньги?
3. Как Вы относитесь к людям, которые думают, что всё можно купить за деньги, даже поступая против совести?
4. Что бы Вы посоветовали людям, которые деньги ставят превыше всего?
Вариант № 6
Задание 1. Выразительно прочитайте текст вслух.
Война застала его под Минском. Уже 23 июня Михаил Девятаев участвовал в воздушном бою. 24 июня он сбил вражеский самолет. А еще через день сам попал под огонь «Мессершмитта» и выпрыгнул с парашютом из горящего «ишака» (истребителя «И-16»). Не прояви он находчивость, война и жизнь окончились бы для него в этом бою под Минском — «Мессершмитт» развернулся расстрелять летчика. Михаил стянул стропы и быстро понесся к земле. В ста метрах он дал парашюту раскрыться и спасся. Потом он еще не один раз покидал горящие самолеты. К лету 44-го года он сбил девять вражеских самолетов. Пять раз сбивали его. У него были прострелены рука и нога. К 1944 году летчик Девятаев был награжден тремя боевыми орденами. Но в историю Великой Отечественной войны своё имя Михаил Девятаев навечно вписал, совершив побег из немецкого плена на вражеском самолёте.
Двухмоторный тяжёлый бомбардировщик взлетел на глазах у изумлённых немцев на секретной базе Пенемюнде. Через два часа приземлился на вспаханном поле за линией фронта. Подбежавшие к самолёту солдаты увидели десять скелетов в полосатой одежде, бежавших из плена. В 1957 году история этого дерзкого, почти фантастического побега стала достоянием больших газет. Главное ее лицо — летчик Михаил Петрович Девятаев был удостоен звания Героя Советского Союза.
(197 слов)
Задание 2. Перескажите прочитанный Вами текст, включив в пересказ слова Михаила Черпанова:
«Итак, весь мир более полвека восхищается побегом М. Девятаева, так и не поняв главного – узник острова Узедом по сути дела выбил из рук бесноватого фюрера последнюю его надежду – ракету ФАУ-2 и способствовал тому, чтобы она оказалась в распоряжении советских ракетостроителей под руководством С.П. Королёва.
Другими словами, побег Девятаева во многом способствовал прекращению Второй Мировой войны и создал условия для предотвращения Третьей.».
Задание 3. Выберите одну из предложенных тем беседы.
1) День рождения (на основе описания фотографии). Опишите фотографию.
Не забудьте описать:
1. событие, изображённое на фотографии;
2. место, изображённое на фотографии;
3. присутствующих на празднике;
4. атмосферу праздника и настроение участников.2) Каникулы моей мечты (повествование на основе жизненного опыта). Расскажите о каникулах, которые Вам особенно запомнились.Не забудьте рассказать:
1. какие это были каникулы;
2. где Вы провели эти каникулы;
3. что особенного произошло в эти каникулы;
4. кто стал участником событий, происходящих в эти каникулы.3) Почему нельзя полагаться на случай (рассуждение по поставленному вопросу)?
Не забудьте дать ответы на вопросы:
1. Многое ли в нашей жизни зависит от случая?
2. Всегда ли надо полагаться на случай?
3. Что надо делать, чтобы случай не стал определяющим в Вашей жизни?
Ваше высказывание должно занимать не более 3 минут.
Задание 4. Во время беседы Вам будут заданы вопросы по выбранной Вами теме беседы. Пожалуйста, давайте полные ответы на вопросы, заданные собеседником-экзаменатором.
1) Опишите фотографию.
1. Что нужно сделать для того, чтобы День рождения стал запоминающимся?
2. Как отмечают дни рождения в Вашей семье?
3. Вы больше любите сам праздник или подготовку к нему?2) Каникулы моей мечты.
1. Бывали ли в Вашей жизни каникулы, которые стали незабываемыми?
2. Кто их организовал?
3. Что Вы могли бы посоветовать своим сверстникам, чтобы их каникулы были столь же запоминающимися?3) Почему нельзя полагаться на случай?
1. От чего может зависеть наша жизнь?
2. Можем ли мы сами что-то решать в жизни или надо полагаться на случай, потому что всё уже определено без нас?
3. Какими качествами должен обладать человек, чтобы не полагаться на волю случая?
Источник