Сочинение барклай де толли

Барклай-де-Толли… Один из полководцев XIX века, чья деятельность определяла исторические судьбы России…
Образу этого военачальника посвящена статья В. Лаптева. Автор, анализируя события, сопутствующие деятельности Барклая-де-Толли во время Отечественной войны 1812 года, раскрывает внутренний мир героя, настоящего патриота России. «Главное на войне не погибнуть с честью, а победить», — вот принцип, от которого не отступил выдающийся полководец… Не отступил, несмотря на «вздорные подозрения», на упреки в трусости, даже в предательстве.
В.Лаптев поднимает в своей статье проблему несправедливой оценки современниками действий по-настоящему великого человека: Барклая-де-Толли вместо триумфа ждала отставка. К сожалению, эта проблема – проблема невостребованности , непризнанности гения обществом – актуальна во все времена. 

В. Лаптев подчеркивает это, приводя в пример героя древнегреческих мифов — легендарного Прометея .Прометей украл у богов огонь для людей , но они его сразу забыли , а он ,прикованный к скале ,мучился ,глаза его слезились от дыма костра , на котором люди готовили себе пищу.

Барклай-де – Толли вёл тактику отступления . Свои офицеры не одобряли этого , зато французы сразу поняли , что «силы дробились , армия растягивалась  ». И вместо признания и благодарности приходилось полководцу выслушивать оскорбительные угрозы .
Люди часто не способны по достоинству оценить свершения выдающихся современников, их самоотверженное служение делу, и только последующим поколениям может открыться подлинный масштаб личности великого человека .В этом заключается авторская позиция . 

«Щемящая боль» автора близка и понятна мне: слишком много примеров несправедливого отношения к людям, честно и самоотверженно исполнявшим свой долг по отношению к Родине, дает нам русская история, литература, наука! 

Вспомним героя сказа Н.С. «Левша»  . Тульский мастер сумел  подковать блоху , сделанную английскими умельцами . Он изготавливал гвозди для подковок . Англичане всё делали , чтобы оставить левшу в своей стране , но он рвался на родину . Что же ожидало его в Петербурге? Сначала полицейский участок , а потом смерть в Обухвинской больнице для бедных . А ведь герой , даже умирая , просит передать секрет государю не чистить ружья кирпичом, чтобы они не портились .

Не лучшим образом сложилась судьба мастера из романа Булкакова «Мастер и Маргарита». Герой пишет книгу о Понтии Пилате .Этот роман всецело поглощает его . Он сдает его в печать и с нетерпением  ждёт отклика, а взамен получает шквал озлобленных критических статей , которые доводят писателя до психического заболевания .

Хочется верить , что бесстрастное время истории воздаст каждому по его заслугам и восстановит справедливость .

Сочинение: Личность в русской истории. Михаил Богданович Барклай де Толли

Реферат

Тема: «Личность в русской истории. Михаил Богданович Барклай-де-Толли»

Введение

Человек, даже если он сам этого захочет, не может существовать отдельно от той эпохи, того времени, в которое, ему было суждено родится. И те крупнейшие события вселенского значения, потрясавшие народы, страны, менявшие географию государств, неотделимы от частной биографии свидетеля оных.

Барклай-де-Толли был очевидцем и непосредственным участником Отечественной войны 1812 года и последовавших за ней заграничных походов.

Этот выдающийся человек своего времени, видел своими глазами, переживал один из переломных моментов истории России и Западной Европы, который повлиял на все сферы человеческого бытия (политику, экономику, искусство, философию образование и т.д.) первой четверти 19 века, и во многом определил собой пути их развития в дальнейшем.

Я считаю необходимым для большего понимания личности Барклай-де – Толли как военного стратега и талантливого полководца вспомнить (кратко) причины, характер, важнейшие сражения и события Отечественной войны 1812 года. Затем я приведу биографию Барклая-де Толли.

В заключении я вспомню памятные места в нашем городе связанные с личностью этого государственного, военного деятеля и человеком в полном смысле этого слова.

1. Отечественная война 1812 г.

Войны, по мнению В.И. Буганова и А.И. Назареца, которые вела Франция в эпоху наполеоновской империи, носили захватнический характер. В результате этих воин было утверждено французское господство почти во всей Западной Европе, исключая Англию и Швецию. Перед Наполеоном открывались заманчивые перспективы установления мирового господства.

«Через пять лет, я буду господином мира, – говорил Наполеон остается одна Россия, но я раздавлю ее».

Поэтому уже после Тильзитского мира (1807 г.) Франция стала готовиться к войне с Россией. Непосредственно для вторжения в Россию Наполеон сформировал «Великую армию», имевшую 640 тыс. человек при 1372 орудиях. В эту армию входили, кроме французов, австрийские, прусские, саксонские, голландские, испанские, португальские войска и войска других народов Западной Европе, попавших в зависимое положение от Франции.

План военных действий Наполеона состоял в том, чтобы нанести русским войскам сокрушительное поражение в пограничном сражении и заставить Россию заключить позорный для нее мир.

Для осуществления своего завоевательного похода в Россию Наполеону предстояло сделать выбор между тремя возможными дорогами вторжения в глубь страны: на Киев, на Петербург и на Москву.

Как известно, Наполеон отдал предпочтение дороге на Москву.

О мотивах своего решения он сказал следующее: «Если займу Киев – я возьму Россию за ноги; если я овладею Петербургом – я возьму ее за голову; заняв Москву, – я поражу ее в сердце».

В ночь на 12 июня 1812 года наполеоновская армия в количестве свыше 600 тыс. человек начала переправу через р. Неман и без объявления войны вступила на территорию России.

Россия же в то время, на западном театре военных действий, могла противопоставить врагу военные силы, количественно уступавшие ему.

Войска, находящиеся у западной границы, делились на три армии: 1-я во главе с Барклаем-де – Толли (110 тыс. чел.); 2-я во главе с Багратионом (45 тыс. чел.); 3-я во главе с Томасовым (40 тыс. чел.).

Осложняло положение России и то, что в начале войны у русского командования не было единого плана.

Одним планом руководствовался прибывший в армию царь; по другому плану считали целесообразно действовать командующие армиями. Однако царь вскоре уехал в Петербург. И руководство армиями перешло в руки главнокомандующих.

Когда Наполеон со своей армией вторгся в Россию, командующий 1-й русской армией генерал М.Б. Барклай-де – Толли, ввиду численного превосходства врага, не принял боя с французами, он решил отступать и идти на соединение со 2-й армией П.И. Багратиона, начавшей также отступление на восток.

Отступление обоих армий было очень тяжелым, им все время приходилось вести арьергардные бои с превосходящими силами противника.

22 июля две русские армии соединились у Смоленска, их силы не превышали 120 тыс. человек. Им противостояли наполеоновские войска численностью 200 тыс. человек.

План Наполеона разбить русскую армию по частям был сорван. Его армия на пути от Немана до Смоленска потеряла до 150 тыс. человек.

Длительное отступление русской армии вызвало недовольство в стране, не успевшей забыть подвиги Суворова.

Главнокомандующий Барклай-де – Толли, опытный полководец, честно исполнявший свой долг, не пользовался любовью солдат.

Армия жаждала в открытой битве разгромить врага осмелевшего поднять оружие против России. Русский народ воспринял нападение Наполеона как посягательство на Святое отечество. Воина 1812 г. и получила название Отечественной.

Многие по горячности считали Барклая виновником неудач. Войска перестали приветствовать его криками «Ура». Все более враждебным становились отношения между командующими армиями Барклаем-де Толли и Багратионом. Багратион, человек безумной храбрости, рвавшийся в бой, прямо обвинил, и надо заметить незаслуженно, Барклая-де Толли в том, что он ведет врага в Москву.

Барклай-де – Толли не поддался общему настроению, хорошо зная, что сражение выгодно Наполеону с его почти трое большей армией.

В такой обстановке дух армии имел большее значение, чем стратегии и даже здравый смысл. Все требовали, чтобы армию возглавил прославленный ученик Суворова Кутузов.

Под давлением общественного мнения царь Александр I 8 августа1812 г. назначил главнокомандующим М.И. Кутузова, который прибыл в армию 17 августа у деревни Царево – Займище.

Принимая русскую армию, Кутузов, обходя строй войск, проговорил сам себе, но так, чтобы слышали солдаты: «С такими молодцами и отступать?» – Слова эти, в несколько дней, облетели страну. Все воспрянули духом.

Через три дня у деревни Бородино, недалеко от Можайска, была найдена удобная позиция для решающего сражения.

По прибытии войск к Бородино в течение двух дней производилась инженерная подготовка боевых позиций. Особое внимание было уделено сооружению в центре позиции батареи и на левом фланге Семеновских флешей, а впереди их Шевардинского редута.

26 августа 1812 г., произошло Бородинское сражение, которому 24 августа предшествовал бой при деревне Шевардино.

Сражение длилось 12 часов с раннего утра и до позднего вечера. Французская армия, по словам генерала Ермолова, расшиблась о русскую.

После Бородинского сражения русская армия продолжала отступать.

1 сентября 1812 г. на военном совете в Филях было решено в целях сохранения армии оставить Москву.

2 сентября русские войска без боя оставили Москву. С вступлением войск Наполеона в Москву в городе начались пожары, не прекращавшиеся несколько дней.

Отступая из Москвы, Кутузов повел свою армию по Рязанской дороге. Русская армия, отступая по Рязанской дороге, повернула на право, вышла к Тарутино (в 80 км к югу от Москвы) и расположилась там лагерем. Она прикрыла собой районы, богатые продовольствием, а также Тулу с ее оружейным заводом.

Время пребывания в Тарутино было использовано Кутузовым для пополнения армии и заготовки всего необходимого для продолжения войны. Численность русской армии достигла 120 тыс. человек. Кроме того, в распоряжение М.И. Кутузова поступило около 200 тыс. ополченцев, которые в дальнейшем играли немаловажную роль в боевых операциях против врага.

В Отечественную войну 1812 г. широко развернулось партизанское движение. Она охватило Белоруссию, Украину и западные губернии России.

Положение армии Наполеона стало тяжелым: истомленная длительным тяжелым походом, она была голодная, раздетая и деморализованная.

Утром 6 октября 1812 г. после неоднократной, но безуспешной попытки заключить мир с Россией. Наполеон начал отступление из Москвы.

Чтобы поправить положение своих войск, Наполеон попытался идти на Калугу, рассчитывая использовать имеющееся там богатые продовольственные запасы. Но у Малоярославца наполеоновским войскам преградили путь войска Кутузова.

Потерпев неудачу в сражении под Малоярославцем, Наполеон вынужден был повернуть на разоренную Смоленскую дорогу и начать свое отступление по ней. Отступающие колонны врага подвергались нападениям летучих отрядов конницы, казаков, партизан. Французам были нанесены сокрушительные удары в сражениях под Красным, при переправе через Березину и в других местах.

14 декабря 1812 жалкие остатки французской армии перешли пограничную реку Неман, закончилось освобождение территории России от вражеских войск.

Победоносные результаты войны России против Наполеона в 1812 оказали огромное влияние на политическую жизнь Западной Европы.

Кроме того, нельзя не отменить значение Отечественной войны 1812 и в развитии русского боевого искусства. Это развитие выразилось в закреплении тактики колонн и рассыпного строя, в повышении значения прицельного огня.

Война с Наполеоном продолжилась и в Европе. Когда русские войска находились уже в Пруссии, Кутузов простудился, его старческий организм не перенес болезнь, и он умер.

Сердце Кутузова захоронено на месте смерти, в небольшом городке Бунцлау. Забальзамированное тело полководца было отправлено в Петербург. За две версты до города народ сам повез дроги с гробом спасителя отечества. Похоронили Кутузова в Казанском соборе. Позже перед собором били, установлены ему и Барклай де Толли статуи.

Через два месяца после смерти Кутузова его сменил на посту главнокомандующего Барклай-де Толли.

2. Михаил Богданович Барклай де Толли

История рода Барклаев

Князь Михаил Богданович Барклай-де–Толли, 1718–1818 происходил из шотландского рода, переселившегося сперва в Германию, потом в Лифляндию.

Как пишет В.Н. Балязин, все исследователи, занимавшиеся происхождением Барклаев (иногда его называют родом Бэркли, Беркли, или Беркели, что по сути одно и тоже), сходятся на том, что основателем его был некий норманнский рыцарь, поселившийся в 1086 году в Англии и вскоре затем перебравшийся в Шотландию.

Считают, что имя рыцаря произошло от названия деревни Беркли в Соммерсете.

Хронист Роджер Арундель называет этого норманнского лорда – арендатора Робертом и утверждает, что от имени деревни и самого рыцаря стали называть Робертом Беркли.

В документах, относящихся ко времени правления шотландских королей

Малькольма IV (1153–1165) и Вильгельма Льва (1165–1214), упоминаются рыцари Роберт и Вальтер де Беркли.

Именно от одной из этих ветвей и произошли по женской линии те Барклаи, что потом поселились в России.

Написание двух элементов фамилии Барклай-де – Толли менялось в течение нескольких столетий. Они упоминались в источниках как Барклаи, Беркли(Бэрки), Беркели. Изменялось написание и второго элемента фамилии. Встретившись вначале как «Тоуи» – от названия родового замка, затем эта составная часть фамилии стала писаться как «Толли».

Впервые такое написание встречается в одном из документов1457 года, а в конце IV века фамилия обретает другую, уже более стабильную, устойчивую форму – Барклай-де-Толли, хотя замок на протяжении девяти веков все время называется Тоуи. Он и сегодня стоит в Графстве Абердин, в северо-восточной части прихода Турифф, на дороге в городок Банфф (ныне это административный район Грампиан). существующий замок построен в 1570–600 г. на фундаменте старого норманнского сооружения.

В результате Реформации и религиозных войн, разразившихся в Англии и Шотландии в XVII веке многие шотландцы – протестанты вынуждены были отставлять родные места и отправляться на чужбину. В 1621 г. из Шотландии эмигрировали Питер и Джон Барклаи.

Питер Барклай – Прадед будущего фельдмаршала поселился в Ростоке (гензейский город на Территории герцогства Меленбург – Шверин), женился.

Его сын в 1664 г. отправился в Ригу, где был принят в местное адвокатское сословие и женился на дочери своего коллеги. Старший сын коего унаследовал профессию отца, и, будучи членом муниципалитета Большой гильдии, в 1710 году первым из семейства Барклаев принес присягу на верность России, когда в ходе Северной войны между Россией и Швецией город Рига и другие города и местности Прибалтики отошли под скипетр Петра I.

Потомки Барклая-де – Толли были и членами городского магистрата, – один бургомистром, другой казначеем, и служили в русской армии.

Один из сыновей Вильгельма – Вейнгольд Готтард, женатый на девице Вермелейн, служил при Екатерине I в военной службе.

Отца Михаила Барклай-де-Толли звали Готтардом. Мать Маргаритой, старшего брата Эриха Иоганна – Эрихом (в р. документах – «Иваном»), младшего же – Генрихом. Немецкое имя «Готтард», которое носил отец. Означало «богом данный». Таким образом, впоследствии все его дети стили называть себя и значится в официальных документах русским отчеством «Богдановичи»

Иван Богданович стал впоследствии инженер – генерал-майором и кавалером ордена Георгия IV класса. Он был строителем крепостных сооружений в Финляндии, и некоторое время служил в военном министерстве. Умер в 1819 г.

Генрих Богданович – стал офицером русской армии, но дослужился лишь до чина майора артиллерии. Скончался в 1805 г. в возрасте 39 лет.

Детство, отрочество, юность

Михаил Богданович родился 13 (24) декабря 1761 г. в маленьком литовском поместье Памушисе, в земле Жемайтия (тер. сов Литвы). Запись в книге протестантской церкви Жемайтии гласит; «Михаил Андреас, сын Барклая-де-Толли из Памушисе, крещен здесь в 1761 году, в воскресенье после рождества».

Будущий фельдмаршал и князь родился в бедной семье, его отец всю жизнь был арендатором, и никогда не имел своей земли.

В Памушисе Барклаи прожили недолго и переехали на мызу Лайксаар, неподалеку от города Пернов. (ныне Пярну).

Когда Михаилу исполнилось три года. родители отправили мальчика из Лайкасаара в Петербург, в семью его тетки по матери – фон Вермелейн, муж которой служил в русской армии с 1750 г., и к моменту появления племянника был уже полковником.

Получив под свою команду 1767 году полк, Вермелейн записал в него своего шестилетнего племянника гефрейт-капралом (звание «гефейт-капрал» соответствовало более позднему званию младшего унтер-офицера)

По регламенту Петра Iдворянским детям, принятым в военную службу.

Разрешалось капральские и сержантские лета зачислить тем, которые учились и выучились доподлинно… «сыновьям российского государства князей, графов, баронов, знатнейшего дворянства, – говорилось в регламенте, – никому никакого ранга не позволяем, пока они нам и Отечеству ни каких услуг не покажут и за оные характера не получат».

Далее же в регламенте указывалось, что служебные ранги должны даваться достойным», дабы «оным подать пример к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам».

Михаил Барклай-де Толли титулов не имел и к знатнейшим дворянам не относился. Поэтому никаких поблажек и послаблений ждать ему не приходилось, да и дядя его был не таким человеком, чтобы повести племянника по стезе праздности и невежества.

В декабре 1770 года Вермелейн из-за полученного им в последней русско-турецкой компании ранения ушел в отставку.

За год до того, 13 декабря, все же успев произвести племянника в вахмистры (вахмистр в кавалерии соответствовал фельдфебелю в пехоте и офицером не являлся)

На том военная карьера будущего фельдмаршала прервалась. До 1776 года мальчик числился в «домашнем отпуску» и готовился к тому, что бы вступив в действительную армейскую службу, оправдать звание, выданное ему авансом.

И все же сам Барклай считал, что его военная служба началась в 1770 г. в письме императору Александру I от 25 октября 1812 года Барклай утверждал, что он служит в армии сорок два года.

Хотя средства Вермелейнов были ограниченны, одной из первых расходных статей в их бюджете было приобретение книг.

Миша Барклай читал запоем. В круг его чтения входили книги о ставших полулегендарными героях Александре Македонском, Ганнибале, Цезаре, о более близких ему по времени австрийском генералиссимусе принце Евгении Савойском и английском полководце герцоге Джоне Черчилле Мальборо.

В мальчике рано проявились такие качества, как молчаливость, серьезность и замкнутость, любовь к уединению и одиноким раздумьям.

Кроме военной истории он изучал русский, французский и немецкие языки, арифметику и фортификацию.

На пятнадцатом году его домашнее воспитание было закончено: 1778 году Михаил явился на службу, и был, подвергнут экзамену.

По окончании экзаменов он получил свидетельство, в котором говорилось, что он «по-российски и по-немецки читать и писать умеет и фортификацию знает».

С этим свидетельством он и явился в кавалерийский Псковский карабинерский полк. Здесь началась его более чем сорокалетняя военная служба.

На службе Отечеству

Михаил Богданович вступил на службу в Псковский карабинерский полк, сформированный Петром Великим в 1701 г., в 1778 г., где прослужил первые десять лет.

Здесь он получил свои первые офицерские звания – корнета в 1778 г. и поручика 1 января 1786 г.

Служа последовательно адъютантом у Патруля, Графа Ангальта и принца Ангальт-Беринбурга, родственника Екатерины II, Барклай обратил на себя внимание этих лиц своей исполнительностью и строгим отношением к службе.

В том же 1778 году между Россией и Турцией велась очередная война из бесконечной серии почти беспрерывного вооруженного конфликта, который с небольшими перерывами длился уже более ста лет.

Переход под покровительство России в 1783 году восточно-грузинского Картлийско-Кахетинского царства и сильное в связи с этим ослабление позиций Турции и Ирана в Закавказье еще более обострили русско-турецкие отношение. Наконец окончательное присоединение Крыма к Российской империи, произошедшее в 1783 году, стало еще одной причиной обострения русско-турецкого антагонизма.

В начале августа 1783 гуда русскому послу в Константинополе был предъявлен ультиматум, по которому Турция требовала возвращения ей Крыма, признание Грузии ее вассалом и права на осмотр русских торговых судов, проходящих через Босфор и Дарданеллы. Ультиматум был, отвергнут, и 14 августа Турция объявила России войну. Согласно разработанной русскими стратегической концепции. Войскам надлежало овладеть крепостью Очаков, расположенной в Южно-Бугском лимане, прикрывая одновременно Украину от возможного вторжения турок и обороняя Кавказ и Крым.

На южных рубежах России, в Молдавии, на Украине и Кавказе начали действовать две армии – Екатеринославская (под командованием фельдмаршала Г.А. Потемкина) и Украинской (под командованием фельдмаршала П.А. Руманцива)

Армия Потемкина, нацеленная на овладение Очаковым, имела в своих рядах 82 тысячи человек, армия Румянцава, расположенная в Подолии, – 37 тысяч.

Кавказ и Крым обороняли отдельные корпуса – Кубанский и Таврический. Активно должен был действовать и русский Черноморский флот (командующий – контр – адмирал М.И. Войнович).

После вступления в войну в январе 1788 года Австрии, примкнувшей к России, Украинской армии Румянцева должен был оказать помощь и союзный австрийский экспедиционный корпус. (ком. принц Кобургский, численность – около 30 тыс. чел.)

Именно в это время генерал поручик Ангальт – Бернбурский и его адъютант капитан Барклай-де Толли выехали в Екатеринославскую армию Потемкина.

Летом 1788 года именно взятие Очакова стало важнейшим тактической задачей, и почти все силы Потемкина были направлены под стены этой крепости.

В Турецкую компанию 1789 года, в те самые «времена Очакова и покоренья Крыма», самым героический образом проявил себя Барклай-де – Толли при осаде и штурме крепости Очаков.

На расстоянии четырех миль от Очакова, на другой стороне Днепровского лимана, стояла русская крепость Кинбурн.

Ее попытались захватить турки, но безуспешно. Суворов отбил их натиск и одержал блистательную победу.

Пока обе, Кинбурн и Очаков, эти крепости не были в одних руках, судоходство по лиману было невозможно.

Сначала Потемкин говорил, что «Очаков ничтожная крепость, которая не выдержит и недельной осады». Однако вскоре понял, что сильно ошибается, и приступил к методической осаде.

Встав лагерем, образовавшим каре, армия взяла крепость в осаду. Все лето солдаты болели малярией и дизентерией.

Гнилую воду из лимана пили не кипяченой; уксуса, обезвреживающую питьевую воду от инфекции, не было. Не было и лекарств. Продовольствия подвозили так мало, что солдаты жили на грани голода. Артиллерия и боеприпасы прибывали медленно.

В июле под Очаков подошел Бугский корпус М.И. Кутузова. В это же время сюда прибыл и Суворов.

Осада продолжалась до декабря. 6 декабря в 8 часов утра Потемкин дал сигнал к штурму.

Ангальт командовал двумя колоннами. В первой колонне начальником был П.А. Пален, а во второй находился Барклай, она то и решила исход битвы.

В числе оставшихся в живых героев штурма, Барклай был награжден «штурмовой медалью» – золотой Очаковским крест на черно-оранжевой георгиевской ленте и первый свой орден св. Владимира 4-й ст. девизом ордена были слова: «Польза, честь и слава».

Участие Барклая в боевых операциях под Очаковом представляется не только весьма важным, но знаменательным и даже символическим: здесь, в боях 27 июля и 18 августа 1788 г., военная фемида свела воедино Суворова, Кутузова и Барклая.

В апреле 1789 года русско – австрийские войска разбили турок под Бырладом, Мэксинени и Галацем, а в июле Потемкин двинулся к Бендерам.

В то время Барклай находился в авангарде войска в отряде, которым командовал знаменитый казачьи полковник Матвей Иванович Платов – «вихрь-атаман», как звали его казаки – донцы.

После того как казаки Платова и конные егеря Барклая рассеяли турецкие войска, захватили в при этом сто пленных вместе с их командиром Сангалой – пашой, они заняли Каушаны, создав тем серьезную угрозу осажденным Бендерам.

В конце сентября Платов, ставший к этому времени бригадиром, вместе с секунд – майором Барклаем заняли крепость Аккерман (н. Белгород-днестровский. Украина).вслед за тем без боя 11 сентября сдались Бендеры в начале 17 90 года, подстрекаемая Англией, Пруссия стала угрожать России войной. А традиционный союзник Турции Швеция активизировала военные действия в Финляндии.

Около одной трети всех русских войск было передвинуто на северо-запад- к польским границам и в Финляндию в апреле 1790 Ангальт вместе с Б. прибыл в Финляндию.

В Финляндии, в сражениях при Кенигкски, погиб принц Ангальт. Принца вынесли с поля боя и через несколько часов он умер на руках у Барклая-де – Толли.

В последние минуты умирающий передал Барклаю свою шпагу с которой Михаил Богданович никогда в последствии не расставался.

После гибели принца он находился в войсках Игельстрома в 1790 г. Генерал Иосиф Андреевич Ингельстром, сменивший Ангальта, отзывался в последствии с большим почтением о военный и моральных качествах Б.-де.-Т.

Далее была польская компания 1794 года. В апреле 1774 года в Варшаве вспыхнуло восстание. Весь русский гарнизон был либо уничтожен, либо пленен. Вслед за тем, 11 апреля вспыхнуло восстание в Вильно. Вильно взяли, а повстанцев вскоре разгромили.

Эта компания позволила еще раз Барклаю высказать свою храбрость и хладнокровие и доставила ему штаб-офицерский чин и орден св. Георгия 4-й ст.

Будучи в 1799 г. генерал майором, Барклай прекрасно командовал в течение 9 лет 4-м Егерским полком, шефом коего он состоял.

Компании 1806 и 1807 годов выдвинули быстро Михаила Богдановича, как одного из наших лучших генералов.

В сражении при Пултуском он командовал правым флангом (награжден за это дело орденом св. Георгия 3-й степени)

При Прейсиш – Элау был серьезно ранен. И когда, раненый. Он лежал в Мемеле, его посетил император Александр I, дотоле лично его на знавший, и этот случай, конечно, благоприятно отозвался на дальнейшей карьере Михаила Богдановича.

Во время войны со Швецией 1808–1809 г. совершил переход по льду Ботнического залива, опрокинул неприятеля и взял г. Умео, решив тем исход компании.

Уже в качестве начальника дивизии Б. продолжал весьма успешно действовать в шведскую компанию 1808 г., а в следующем году, после присоединения Финляндии, он был назначен Александром I главнокомандующим финляндской армией и «Зная усердие ваше к добру и ваши либеральные правила» генерал – губернатором получившей конституцию Финляндии с производством в генералы от инфантерии.

По отношению к Финляндии проводился им в управлении принцип, сформулированный Сперанским; «Финляндия есть государство, а не губерния»

Несмотря на кратковременное пребывание в должности губернатора, Б. Сумел быстро навести порядок в управлении Финляндией, а также ввел примерную дисциплину в войсках.

В январе 1810 г. он был назначен военным министром. Провел большую работу по усилению русской армии. главную свою задачу видел в подготовке к войне с Наполеоном.

В течение двух лет он сделал все необходимые приготовления к борьбе с Наполеоном в 1812 г. получил командование 1-й армией, номинально оставаясь военным министром.

Стоя упорно за отступление и за постепенное втягивание наполеоновских полчищ в глубину страны, поставил своей целью объединить разбросанные вдоль границы р. армии. чтобы не дать разбить их по одиночке., Барклай навлек на себя большое неудовольствие народа, армии и более пылких подчиненных ему генералов, а также своего старшего товарища князя Багратиона. Ему ставили в вину его нерусское происхождение, обвиняли в трусости или предательстве. Последствием этого была замена его Кутузовым.

Уступая место главнокомандующего М.И. Кутузову Б… писал царю:

«Избегая решительного сражения, я увлекал неприятеля за собой и удалял его от его источников, приближаясь к своим, я ослабил его в частных дела, в которых я всегда имел перевес. Когда я почти довел до конца этот план и был готов дать решительное сражение, князь Кутузов принял командование армией».

Но, несмотря на это понижение, Б. вел себе геройски под Бородином, заслужив орден св. Георгия 2-й степени.

В бородинском сражении под ним было ранено и убито пять лошадей. Он защищал правых фланг и центр, удержал свои позиции и прикрыл отступление рус. армии, справедливо получив титул «героя Бородинской битвы».

Все видевшее его в Бородинском бою утверждали, что он хотел умереть.

«С ледяным спокойствием оказывался он в самых опасных местах сражения. Его белый конь издали виден был даже в клубах густого дыма. Офицеры и даже солдаты, – писал Федор Глинка, – указывая на Барклая, говорили – «Он ищет смерти»».

Барклай остался жив. Но после этого расстроенное здоровье и нравственный гнет заставили Михаила Богдановича удалиться с театра военных действий.

По-прежнему встречая непонимание царедворцев и генералитета, в сент. 1812 г. Б.-де – Т. ушел в отставку: «Я твердо решился лучше впасть в бедность, от которой я не избавился во время моей службы, нежели продолжать службу… я надеюсь, однако, что беспристрастное потомство произнесет суд с большей справедливостью».

Он жил до февраля 1813 г. в своем поместье в Лифляндии, когда, снова обласканный императором Александром I, вступил в командование 3-й армией.

Он участвовал в сражениях под Бауценом, Кульмом и Лейпцигом в 1813 г. после Бауцена стал во главе русско-прусской армии вместо Витгенштейна. Действия Б. В 1813 г. и 1814 г. вполне поддерживали его репутацию выдающегося боевого генерала; он был награжден орденом св. Андрея Первозванного и звездой св. Георгия 1-й ст. Брал Париж в 1814 г. за что был сделан фельдмаршалом. 22 декабря 1813 г. Барклай-де Толли был возведен в графское, а 30 августа 1815 г. в княжеское Российской империи достоинство.

В 1815 г.он снова выступил во главе 200-тысячной армии, чтобы идти с ней в пределы Франции, но поражение Наполеона под Вотерлоо прекратило военные действия.

Князь Б. Был женат на Елене Августе Ивановне фон дер Смиттен (умерла в 1828 г.) от которой имел только одного сына, князя Эрнеста Михайловича (подполковник и флигель-адъютант, женат на Леокадии Кампенгаузен). Михаил Богданович был высоко порядочным человеком в частной жизни, удивительно хладнокровен в боях и обладал прекрасными военными способностями.

Вернувшись в Россию. Затем, уже в мирные годы, он продолжал командовать 1-й армией, имея главную квартиру в Могилеве, на Днестре, но расстроенное здоровье принудило его ехать лечится на германские воды

В начале 1818 г. Барклай поехал в Петербург. Он попросил царя об аудиенции, чтобы добиться от него разрешения либо выйти в отставку, либо получить длительный отпуск для основательного лечения (врачи советовали ехать на модные тогда чешские курорты Мариенбад и Карлсбад.)

Александр разрешил Барклаю отойти от дел на два года и выдал фельдмаршалу на покрытие расходов на предстоящею поездку 100 тысяч рублей.

Деньги были огромные, каких князь и фельдмаршал не получал ни разу в жизни, и Барклай решил, что в Чехию он поедет не один, а вместе с семьей.

28 апреля М.Б. Барклай де-де Толли, его семья и сопровождавшие их врач, адъютант и слуги в четырех каретах выехали из Бекгофа.

Вскоре они прибыли в Столбен. Имение Барклаев, находившееся в 60 верстах к северо-востоку от Риги. После непродолжительного пребывания в Столбене кортеж двинулся дальше.

Остановки становились все более частыми из-за того, что Михаилу Богдановичу с каждым днем становилось все хуже. Барклаи на несколько дней останавливались в Риге, потом в Мемеле (Ныне Клайпеда), затем в Тильзите (ныне Советск).

После Тильзита здоровье Михаила Богдановича сдало окончательно. Он жаловался на сильные боли в груди, и, когда кареты подъезжали к Инстенбургу(Черняховск), врач решил сделать экстренную остановку.

Барклай уже не мог идти, и его отнесли в ближайший дом. Этим домом оказалась помещичья мыза Штичылен (поселок Нагорное).

Больного усадили в кресло, и он, сидя в кресле, в тот же вечер умер.

Это случилось 13 (25) мая 1818 г.

На следующий день произвели вскрытие. Сердце умершего, и многие другие органы были поражены болезнями гораздо сильнее, чем это бывает в таком возрасте. Врач констатировал, что кроме сильнейшего артрита – профессиональной болезни моряков и военных – Барклай страдал и острой сердечной недостаточностью. Сказались бесконечные походы, ночевки под открытым небом в стужу и на ветру, грубая пища, нервные перегрузки и старые раны.

Решено было тело покойного забальзамировать и отвезти в Россию, а на месте смерти, так же как это было сделано с умершим Кутузовым, захоронить сердце. Сердце его положили в урну и погребли в трехстах метрах от дома, где он умер.

30 мая (11 июня) в Риге состоялась торжественная церемония похорон. На улицах шпалерами стояли войска.

Во время отпевания по обеим сторонам гроба стояли два священника – лютеранский и православный, как бы символизируя близость умершего обеим церквам.

Под звон колоколов, траурную музыку и грохот артиллерийского салюта останки фельдмаршала перевезли в часовню кладбища при гарнизонной церкви, в родовую усыпальницу Смиттенов – замок Хельме в двух верстах от Тырве. Оттуда Елена Августа уехала в Столбен.

Здесь вдову ожидало письмо Александра I. выражая соболезнования в связи в несчастьем, постигшем Елену Августу, царь писал о выдающихся достоинствах и замечательных душевных качествах Барклая.

«Государство, – писал Александр, – потеряло в его лице одного из самых ревностных слуг, армия – командира, который показывал пример высочайшей доблести, а я – товарища по оружию, чья верность и преданность всегда были мне дороги».

Александр высказал пожелание. Чтобы тело Барклая было похоронено в Казанском соборе, там, где уже покоился М.И. Кутузов, но вдова настояла на том, чтобы прах ее мужа муха остался в Бекгофе, где хотела умереть и она.

В заключении, я хочу сказать несколько слов об одном из самых замечательный памятников Барклаю.

Это памятник, воздвигнутый в его честь в декабре 1837 года перед Казанским собором в Петербурге по проекту замечательного скульптора Б.И. Орловского.

Этот же скульптор изваял и второй памятник, стоящий рядом, – фельдмаршалу. Кутузову. То, что Кутузов и Барклай встали рядом у кафедрального собора столицы России, как бы уравнивало их заслуги перед Отечеством.

Оба памятника получили высокую оценку современников. Пушкин, навещавший Орловского в его мастерской, посвятил скульптору стихотворение «Художнику». В нем поэт писал:

Грустен и весел вхожу, ваятель, в твою мастерскую:

Гипсу ты мысли даешь, мрамор послушен тебе;

Сколько богов, и богинь, и героев!.

……….Здесь зачинатель Барклай,

а здесь совершитель Кутузов…

(эта тема и ее лейтмотив – «зачинатель Барклай», и «совершитель Кутузов» – нашли затем, как мы уже знаем, блестящее обоснование и развитие в одном из лучших стихотворений Пушкина «Полководец» посвященное Барклаю-де – Толли.)

Бронзовые творения Орловского вот уже почти век воспринимаются как памятники войне 1812 года.

В нашем городе, среди «аборигенов», существует несколько очень интересных легенд связанных и с этим памятником в частности, одна из них гласит;

Пока стоят памятники великим полководцам, враг не ступит на территорию города.

В 1941 перед Ленинградом встала проблем спасения художественных ценностей мирового значения.

Спасали и памятники. Одних зарывали в землю, другие укрывали мешками с песком и т.д.

И только памятники великим полководцам Суворову, Барклаю-де – Толли и Кутузову не были укрыты и простояли все 900 дней блокады.

Литература

1. Н.А. Сидаловский «Мифы и легенды Санкт – Петербурга», Н.А. фонд. Ленинградская галерея. 1994 г.

2. В.Н. Валязин. «Фельдмаршал Барклай» М., «Просвещение».1992 г.

3. В.И. Буганов и А.И. Назарец. «Страницы боевого прошлого нашей страны» (IX–XIX вв.). Хрестоматия для учащихся восьмого класса по программированному курсу факультативных занятий. М., «Просвещение», 1972.

4. А.П. Шикман «Деятели русской истории». Библиограф. словарь-справочник. М., 1997 Изд. «АСТ-ХТД»

5. Кочетков. А.Н. М.Б. «Барклай-де Толли» М., 1970

6. Владимир Бутромеев «Всемирная история в лицах. XVIII–XIXвека». М., «ОЛМА-ПРЕСС» 1999

7. Н. Полявой «Русские полководцы или жизнь и подвиги российских полководцев от времен императора Петра Великого до царствования императора Николая I» М., «Терра» – «TERRA» 1997.

Двадцать первый век — век потребительства. Основная рабочая сфера — сфера услуг — разрастается в неимоверном темпе. Рабочий народ становится рабочей массой, все меньше человек чувствует себя на своем месте. Работаем абы как, тяп-ляп. Есть даже одна популярная современная песня, в которой высмеивается нынешний рабочий труд: «Тебе повезло — ты не такой как все: ты работаешь в офисе». Сколько людей действительно чувствуют, что занимаются нужным делом? Кто старается сделать все, как надо и как правильно, сколько людей ведет чувство долга? Эти вопросы хочется задать, прочтя текст по В. Лаптеву.

В нем поднимается животрепещущая проблема — проблема верности человека своему долгу. Сколько людей сейчас уверенны в своей правоте, кто может повести за собой не из личной выгоды, а из чувства верности делу, гражданской позиции?

Актуальность данной темы обусловлена современными реалиями: все меньше людей способны отвечать за то, что делают. Мало кто готов идти до конца за идеей, за тем, в чем уверен.

Авторская позиция ясна: Лаптев убежден, что уверенность человека в своей правоте, в правильности своего дела, верность своему призванию помогают выстоять в трудные минуты жизни и довести дело до конца.

Нельзя не согласиться с автором. Чтобы не опустить руки и голову в трудный момент, когда все, казалось бы, идет против тебя, вспомни, для чего ты все начал, сколько уже преодолел. И тогда обретешь новые силы для достижения намеченного.

Данный текст очень волнителен и образен. Этот эффект достигается при помощи использования автором большого количества художественных средств выразительности: эпитетов («щемящая боль»), обособленных обстоятельств («не воюя, не теряя»).

Много людей были осуждены за верность делу. Многие погибли, доказывая свою правоту. Сейчас общество более лояльно к новым идеям. А что было сотни лет назад? К ученым, деятелям науки относились, как к еретикам. Яркий пример этому — Джордано Бруно. Этот ученый был обвинен в богохульстве, аморальном поведении, дурных взглядах. Бруно не отказался от своим космологических и философских идей, за что был сожжен. В классической литературе также масса примеров непризнания идей героев. Вспомним бессмертное произведение Булгакова «Мастер и Маргарита». Мастер не был признан. Великая идея, которой он посветил жизнь, осталась неосвещенной.

Безусловно, дорога, которую выбирает человек, верный долгу, сложна и терниста. За такую работу не всегда будешь достойно награжден. Но главное, что именно этот пусть — такой пусть, за который не будет стыдно, он исключает сделку с совестью, которая останется чиста.